Он подошел и пожал руку Берсеньеву, Майгину и Пете и ласково потрепал по щеке Нэнэ.
– …Но я не ожидал, что найду вас… – он оглянулся, – в такой необычайной обстановке.
– А с кем мы имеем честь? – спросил Берсеньев.
Незнакомец неловко поклонился и отрекомендовался:
– Константинов. Охотник. Направлялся на собственном боте к Командорам. На траверзе мыса Олютинского шторм разбил о камни мой бот в щепки. На шлюпке я добрался до берега, а затем с ламутами и до вас… Думаю до ближайшего порта шествовать посуху, – помолчав, добавил он.
Берсеньев и Майгин переглянулись: этот неожиданный гость не входил в их планы и сулил в ближайшем будущем нашествие на чудесный город начальства, праздных любопытствующих обывателей, а может быть, даже и жуликов. А они уже полюбили этот город и шаг за шагом открывали все новые страницы в его тайне.
– Но я все-таки не понимаю, – шумно заговорил охотник и зашагал по комнате, с удивлением разглядывая мебель и светящиеся стены. – Вы говорите, что обнаружили этот город в земле. Каким образом? Откуда он тут взялся?..
– Мы дорого дали бы, если бы могли ответить на последний ваш вопрос, – сказал Майгин. – Но… может быть, мы выйдем на свежий воздух, Клавдий Владимирович?..
– Да, поднимемся на поверхность, – согласился Берсеньев. – Раз уж вы побывали здесь, мы принуждены, господин Константинов, многое рассказать вам и кое о чем с вами договориться.
– Отлично! – сказал охотник и, в последний раз окинув взглядом комнату, зашагал впереди всех к выходу.
…В тот же день, сидя у костра подле палатки, они рассказали своему гостю все и показали (к величайшему ужасу Нэнэ) «метаморфозы» шарообразных аппаратов.
Неожиданное вторжение этого странного человека вначале не понравилось Берсеньеву, особенно обескуражило его намерение охотника тотчас же шествовать к югу, в порт. Но Майгин успел ему шепнуть:
– А знаете, он, кажется, неплохой парень. Не балаболка. С ним можно договориться.
Берсеньев согласился с этим: Константинов уже успел внушить ему доверие.
Когда охотник выслушал рассказ Майгина, перебиваемый восторженными репликами Пети, и стал свидетелем давно минувших событий, воспроизведенных «иллюзионом» (так Майгин называл шарообразные аппараты), он долго молчал, устремив взгляд широко раскрытых глаз в тлеющие угли костра. Наконец, вскинув голову и глядя в глаза Майгину, он сказал:
– Вы рассказали и показали мне поразительные вещи. Но я не отвечу вам, что это не укладывается в моей голове. Наоборот, все, что я узнал, хорошо согласуется с… С чем согласуется, разрешите мне пока не говорить вам. Я боюсь, что вы меня примете за сумасшедшего… Я должен проверить одну невероятную мысль, которая пришла мне в голову, когда вы рассказывали…
