Гейтс зажег сигарету и с наслаждением затянулся.
— Ролстон думает, что Бойз, должно быть, тоже знает об этом приезде.
Ну вот, одному из закадычных друзей босса понадобилась охрана. Теперь-то понятно, для чего его наняли сюда, на пастбище у подножия Кэптэн-Маунтэйнс. Кроме своих непосредственных обязанностей — защищать пастбище от угонщиков скота, ему доводилось выполнять и грязную работу, например, выжигать клейма на животных. Но что самое неприятное — ему частенько приходилось «увиливать» от пуль или стрелять самому. Чако ужасно устал от постоянного чувства опасности.
— Ты думаешь, прежняя вражда между группировками в графстве Линкольн опять возобновится? — спросил он. Вражда началась уже давно, когда что-то не поделили два торговца, впоследствии ставшие заклятыми врагами. В конфликт были вовлечены шериф графства и несколько владельцев ранчо, и, наконец, все это переросло в спорадическую войну между соперничавшими вооруженными бандами, которых окрестили Бойз и Регьюлэйтес. — Если все не успокоится, то будет повторение кровавой бойни, той, что была в семьдесят восьмом году.
— Но если кровь прольется, то это будет их кровь.
Чако ничего не ответил. Он лично не симпатизировал ни тем, ни другим, ему просто хорошо платили.
— Я пошлю с тобой Мартинеса в Санта-Фе.
Чако и на этот раз промолчал. Ему совершенно не нравился этот мексиканец, стрелок, которого нанимали. Попадая в город, он сразу же начинал волочиться за какой-нибудь юбкой.
— Поезд остановится в Гэйлисто-Джанкшен, — продолжал Гейтс, — эта станция конечная, была построена год назад и находится в восемнадцати милях к югу от столицы. Это небольшой город, в котором есть лишь несколько салунов да хижин.
Может быть, на этот раз Мартинесу некем будет соблазняться? Поговаривали, что он настолько хороший стрелок, что попадает в цель и в пьяном, и в трезвом состоянии.
— Неизвестно, будут ли вообще в Санта-Фе Бойз, — продолжал Гейтс. — Но в любом случае ты отвечаешь за этого человека и должен доставить его в Линкольн.
— И всю дорогу я должен не сводить с него глаз.
— Выполняй без разговоров, — сказал Гейтс, закуривая. — Ты поедешь утром.
Чако кивнул и посмотрел вслед бригадиру, который, выдав инструкции, сразу же ускакал.
Затем он взглянул на север, в сторону Санта-Фе. Из-за гор, окружавших этот город, ничего не было видно, кроме бесконечно тянувшегося ярко-голубого неба.
Когда налетел порыв ветра, он успел придержать свою широкополую шляпу, чтобы ее не унесло… и вдруг почувствовал знакомый уже по той злосчастной ночи порыв холодного воздуха. Легкий ветерок показался ему таким же холодным, как лед.
