Не моргнув глазом Джоэл чмокнул Нору в щечку и приказным тоном сказал:
— Клер, надень сапоги.
Одарив их обоих кривой усмешкой, Клер схватила пальто и вышла из дому. Быстрой легкой походкой Джоэл тут же догнал ее. Когда она повернулась, чтобы поздороваться с ним, он с серьезным видом разглядывал ее туфли.
— Такой легкомысленной обуви я давно не видел. Она держится на ногах силой гравитации или силой воли?
— Силой воли.
— Зная вас, я должен был догадаться.
— Л как насчет того, чтобы поздороваться? Или прямо в машину? — мягко спросила Клер. После ночной смены и непродолжительного сна у Клер не было времени подумать о предстоящем обеде. А может, вообще не стоило задумываться о нем. Она была готова убить Джоэла за то, что он приехал почти на час раньше, но, когда увидела его, лишь непроизвольно улыбнулась — и все.
Он, видимо, не прилагал особых усилий, чтобы выглядеть опасно привлекательным, это получалось само собой. На ком-нибудь другом серый вельветовый пиджак и темные брюки выглядели бы совершенно безобидно, но на Джоэле эти темные тона лишь слегка скрывали сексуальность, которая исходила от него. Но ничто не могло скрыть нрав неукрощенного зверя, который сидел в нем, и совершенно бесцеремонное выражение глаз. Когда они подошли к машине, однако, в его дьявольски непостижимых глазах неожиданно появилась мальчишеская уязвимость.
Она поняла, что машина была его любимицей, и шутливо сказала:
— И не жалко вам вывозить ее в такую грязь?
— Седан «Корд Винчестер», модель тысяча девятьсот тридцать пятого года. Точная копия.
— А-а-а… — с видом знатока протянула она.
— Она торчала в гараже всю зиму, и я подумал, что вам неплохо познакомиться. Она твоя единственная соперница.
Клер догадалась: он долго придумывал способ, как ей тонко намекнуть, что у него нет сейчас других женщин. Но у нее не было времени хорошенько подумать над этим. Замерзая от холода под резким ветром, она намеренно медленно обошла машину, похлопала по вращающимся бамперам, похвалила хромированное покрытие, удлиненные сглаженные линии и жемчужно-серый цвет.
— Я потрясена, — заключила она. Его звонкий смех нарушил тишину улицы.
Ведь она явно не могла бы отличить рулевое колесо от коленчатого вала.
— Хватит морозить себе попку. Садись в машину, — он распахнул дверь и кивком пригласил ее. — Ты отличный парень, доктор.
Она уселась на белое кожаное сиденье и ждала, пока он обойдет машину. Когда он вставил ключ, чтобы завести машину, сна пробормотала:
