Номер двести двадцать четыре задумчиво поджимает губы, серые глаза инопланетянки загораются каким-то неземным огнем.
– Что ж, – говорит она. – Придется мне найти кого-нибудь, чтобы мой сын на время секвестра не остался беспризорным.
– Так вы согласны? – спрашивает судья.
– Пожалуй, да. Да, я согласна.
И тут до Эдди наконец доходит, что номер двести двадцать четыре – тупейшее создание на всей планете.
– Благодарю вас за проявленное гражданское чувство, – говорит Витцель. – Прошу вас присутствовать завтра на судебном заседании для того, чтобы вас допросили представители обвинения и защиты. А сейчас вы можете идти.
Номер двести двадцать четыре встает. Вид у нее усталый, решение далось ей нелегко. Женщина смущена, не сразу соображает, где находится выход, и ей на помощь приходит судебный пристав. Эдди видит, что номер двести двадцать четыре небольшого росточка, с легкой, слегка подпрыгивающей походкой – должно быть, в детстве мечтала стать кинозвездой. Или просто ноги затекли от долгого сидения. Так или иначе, ее походка Эдди нравится. Он смотрит женщине вслед.
Потом видит, что Луи Боффано поворачивается к галерке и бросает куда-то один-единственный взгляд. Закусывает нижнюю губу, всем своим видом изображает задумчивость. Все время помнит, что на него устремлено множество взглядов. Отворачивается.
Никто из посторонних не понял, что Луи отдал приказ.
Приказ гласит: “Займитесь девкой, парни. Она ваша”.
Эдди сокрушенно качает головой.
Приказ отдан человеку, который тихонечко сидит в самом углу галерки, окруженный обычными зеваками. Ничем не примечательный типчик, в водолазке, дымчатых очках, с фальшивыми светлыми усами. Взгляд на таком не задерживается. Сидит себе, смотрит в пустоту. Сразу видно, что мысли его витают где-то далеко, причем цена этим мыслям явно невелика. Но Эдди очень хорошо знает, кто такой Винсент на самом деле.
Внезапно Винсент встает.
Эдди угрюмо смотрит на собственный кулак и думает: все, дура несчастная. Теперь получишь то, чего добивалась. Никто тебе не поможет.
Когда он оглядывается назад, Винсента на галерке уже нет.
Эдди мысленно считает до двадцати, потом тоже встает и начинает протискиваться к выходу. Слегка кивает охраннику, открывает тяжелую дверь и выходит в вестибюль.
Работа есть работа.
Энни сидит в своем старом “субару” и ждет, пока ее сын Оливер закончит изучать ремень безопасности. У Оливера несносная привычка подолгу пялиться на предметы. Даже самое простое дело он начинает с предварительного пристального наблюдения. Иногда это продолжается так долго, что мальчик забывает, что он, собственно, собирался делать. Эти полеты в страну фантазий выводят мать из себя.
