– Во время представления люди забывают о женщине во мне, – объясняла Мата Хари, – так что я в танце, в котором все жертвую божеству, а в конце – и себя саму, что символизируется тем, что я спускаю с себя охватывающий бедра пояс, последнюю деталь одежды, и только полсекунды стою голой, никогда не пробуждала ни в ком никаких иных чувств, кроме интереса к выражаемым моим танцем мыслям. (Мата Хари действительно достигла вершин в искусстве грациозно сбрасывать вокруг себя разные интересные предметы.)
Стыдливая Мата Хари, видимо, очень наивно оценивала свою венскую публику. А может быть – и это более вероятно – она старалась заставить венцев предвкушать то, что их ожидало.
Это был 1906 год, и до Первой мировой войны оставалось еще достаточно много времени. Потому интересно, что Мата Хари ответила интервьюеру в Вене, когда тот спросил, стала ли бы она танцевать в Берлине. Возможно, конечно, что ее берлинский любовник Киперт не позволял ей открыто выступать в этом городе, где он одновременно содержал любовницу и жил со своей законной супругой. Возможно, и Мата Хари в то время не особо любила немцев, хотя несколько лет спустя – по крайней мере, с точки зрения искусства – изменила свое мнение.
– Берлин? – переспросила Мата Хари. – В Берлине я не стала бы танцевать даже за очень большие деньги. (Тем не менее, в Берлине Мата Хари танцевала. Как минимум – один раз. В частном доме, как это следует из аккуратно подколотой в ее альбом визитной карточки. Карточку переслала ей принцесса Леопольд фон Крой, урожденная графиня фон Штернберг. Принцесса писала ей на английском языке: «Дорогая леди МакЛеод. Если я требую от вас не слишком много, то я была бы вам очень благодарна, если вы пришлете на субботу еще два билета для графини Андрасси, Валльнерштрассе, 6». Муж графини Андрасси, граф Юлиус Андрасси стал впоследствии министром внутренних дел Австро-Венгрии. В 1915 году, в самый разгар войны, он требовал от правительства Габсбургской монархии прекратить войну на стороне Германии и заключить сепаратный мир с Антантой.)
Наконец состоялось ее первое выступление – именно тот самый танец в голом виде – в «Бюргерхалле». На представление было разослано множество приглашений: «Увидьте Мата Хари, леди МакЛеод!» С 15 декабря 1906 года по 16 января 1907 года она выступала в венском театре «Аполло».
Чтобы создать для публики соответствующее религиозное настроение, руководителю оркестра пришло в голову использовать в качестве музыкального введения к танцам Мата Хари гимн Мартина Лютера «Бог – наша крепость»!
