— А вчера вечером ваш сын говорил о Нюмане?
— Он говорил только, что из-за Нюмана у него забрали Малин. А больше ни слова. Он и так-то не слишком разговорчив, наш Оке, но вчера он был еще молчаливее, чем обычно. Верно я говорю, Карин?
— Верно, — поддержала жена и стала подбирать крошки на своей тарелочке.
— А чем он занимался вчера вечером? — спросил Мартин Бек.
— Ну, он пообедал с нами. Потом мы немножко посмотрели телевизор. Потом он поднялся к себе, а мы легли.
Мартин Бек успел заметить, что телефон стоит в передней. Он спросил:
— Он звонил кому-нибудь в течение вечера?
— Почему вы все это спрашиваете? Оке сделал что-нибудь плохое? — сказала женщина.
— Сперва я попросил бы вас ответить на наши вопросы. Итак, он звонил кому-нибудь отсюда вчера вечером?
Чета стариков некоторое время молчала. Потом мужчина ответил:
— Возможно. Я не знаю. Оке имел право пользоваться нашим телефоном когда захочет.
— Значит, вы не слышали, как он говорит по телефону?
— Нет. Мы ведь сидели и смотрели телевизор. Он, помнится, один раз вышел и закрыл за собой дверь, а когда он просто выходит в туалет, он дверей не закрывает. Телефон у нас в гардеробной, и, если телевизор включен, лучше закрывать дверь, когда надо позвонить. Слышим-то мы не больно хорошо, вот и приходится включать телевизор на полную громкость.
— Когда это могло быть? Когда он выходил к телефону?
— Вот уж не скажу. Помню только, что мы смотрели полнометражный фильм, а выходил он на середине. Часов в десять, пожалуй. А зачем вам это нужно?
Мартин Бек ничего не ответил, а Рённ откусил кусок торта и вдруг сказал:
— Ваш сын — очень искусный стрелок, насколько я помню. В полиции он у нас считался среди лучших. Вы не знаете, сейчас у него есть какое-нибудь оружие?
Женщина поглядела на Рённа с каким-то новым выражением, а муж ее гордо выпрямился. Наверно, за последние десять лет родителям не часто приходилось слышать, чтобы их сына кто-нибудь хвалил.
— Да, — ответил муж — Оке получил немало призов. Жаль только, что они не здесь, а у него дома, на Далагатан. А что до оружия…
— Ему бы лучше продать все эти штуки, — сказала женщина. — Они ведь дорого стоят, а у него так туго с деньгами.
— Какое у него оружие, вы не знаете? — спросил Рённ.
— Знаю, — ответил старик. — Это я знаю. Я ведь и сам в молодости неплохо стрелял. Ну, прежде всего, Оке принес домой свое оружие, когда вернулся из ополчения, или гражданской обороны, как это теперь называется. Он честно заслужил офицерский чин, тут он был молодцом, если удобно так говорить о родном сыне.
