— Почему вы немедленно не заявили об этом, господин? — спросил судья Ди. — В случае пропажи человека власти могут принять ряд эффективных, отработанных мер и...
— Во-первых, — прервал его господин У, — ваш предшественник был ослом. И трусом вдобавок, так как не пытался и пальцем пошевельнуть против этого отщепенца Ченя Мао, который узурпировал власть в городе! — сказал он, сердито поглаживая бородку. — Во-вторых, господин, я старомодный человек. И честь семьи значит слишком много для меня. Я не хотел, чтобы все узнали о похищении дочери. Господин Ли был полностью согласен со мной.
— Я собираюсь жениться на ней, — тихо сказал тот, — независимо от того, что с ней случилось за это время.
— Я ценю вашу верность, господин Ли, — сказал судья, — Но вы дали господину У плохой совет. Единственным правильным шагом для вас было обратиться в суд, и немедленно, с заявлением об исчезновении вашей дочери.
Бывший правитель нетерпеливым жестом отмахнулся от замечания судьи.
— Итак, что вам известно о моей дочери, господин? Она еще жива?
Судья Ди засунул веер в рукав и достал оттуда небольшую связку бумаг. Он полистал их, пока не нашел записи о посещении колдуньи Ма Чжуном. Подняв глаза, он спросил:
— Ваша дочь родилась в четвертый день пятого месяца года Мыши?
— Конечно, господин. Вы можете обнаружить сведения об этом в записях архива.
— Верно. К сожалению, я могу добавить только одно. Сведения, которые я получил относительно вашей дочери, очень неопределенные. В настоящее время я не могу ничего рассказать вам, не рискуя без всякой нужды либо расстроить вас, либо, наоборот, внушить вам необоснованную надежду. Это все, что я сейчас могу сказать.
— Разумеется, господин, вы должны вести дела так, как вы считаете нужным, — с легкой обидой сказал У. — Однако я хочу смиренно просить вас об одном одолжении. Когда ваше расследование потребует от вас принять законные меры, я буду чрезвычайно благодарен вам, если вы будете так любезны и известите меня об этом заранее.
Судья Ди отпил чаю. Он не мог понять, что имел в виду гость. Просьба казалась излишней. Поставив чашку на стол, он сказал:
— Я бы все равно сделал это, господин. Я... Старик резко поднялся.
— Благодарю вас, господин. Пойдемте, Ли! Провожая гостей к выходу, судья спросил менялу:
— Говорят, ваш брат очень хороший художник.
— Я ничего не понимаю в искусстве, ваше превосходительство, — довольно резко ответил тот.
Младший помощник Хун вышел проводить гостей вниз по лестнице.
