— У меня голова болела, — буркнула я первое попавшееся оправдание.
— А теперь прошла? — с улыбкой спросил он.
Мои нервы были на пределе. Я еле сдерживалась, чтобы не нагрубить Островскому. Все они одинаковы. Детей бросают, женам изменяют. Но я чувствовала несправедливость своих обвинений. Нет, Валерий Валерьевич не виноват, что у меня так скверно сложилась судьба. Мне хотелось крикнуть, что у меня не голова, а душа болит. Но я выпалила совсем другое:
— Наврала я. Голова тут ни при чем. Просто я — прогульщица и разгильдяйка! Вот так, Валерий Валерьевич. — И я снова зарыдала!
Но умный добрый капитан Островский возразил мне:
— Не надо, Катя, на себя наговаривать. Я верю, что у тебя были основания пропустить практику. Но у тебя еще достаточно времени, чтобы показать, как ты умеешь работать. Нам сейчас предстоит исследовать сигналы акватории. Все магнитные записи с полигона надо быстро прогнать через лабораторные магнитофоны. Так что сейчас твоя партия станет заглавной.
Я перестала всхлипывать. Никто еще так не говорил со мной. Что ж, я докажу Валерию Валерьевичу, что на меня можно положиться.
Мы вернулись в городок и разошлись в разные стороны.
* * *
Просторный зал клуба был украшен гирляндами из военно-морских флажков, расчерченных горизонтальными и вертикальными линиями. В них посвященные могли прочитать поздравление личному составу части. На сцене стоял большой плакат с цифрой 40. Под ним — белое эмалированное ведро с огромным букетом полевых цветов. Их красиво подобранные синие, фиолетовые, васильковые соцветия тоже были сродни морю и морякам. В углу сцены, в специальной стойке, высилось знамя части, а на занавесе крепились выпиленные из фанеры ордена Ленина и Красного Знамени.
Зрительный зал, он же кинозал, был преобразован в ресторанный. Фанерные кресла были вынесены. Вместо них расставлены столы и столики.
Длинные, вдоль стен — для матросов, маленькие, на четыре — шесть человек, — для офицеров и членов их семей. Кроме фруктов, столы украшали тарелки с выложенными на них горкой пирожками, слепленными главным коком части.
После обязательного официоза — выступления командира части, объявления благодарностей и вручения грамот — начался концерт. Его вела статная дама в длинном шелковом платье, жена командира части.
Потом выступила рок-группа части — «Флибустьеры». Члены ее — два гитариста, барабанщик, ударник и солист без инструмента — выдали незнакомые самодеятельные тексты про пиратов, а также известную песню о бригантине, поднимающей паруса. Я нетерпеливо притопывала ногами в такт музыке. Затем хор из матросов и девушек-контрактниц исполнил лирические морские песни, глупо-сентиментальные. От этих песен жены офицеров прослезились. Слова были наполнены для них собственными жизненными переживаниями: вечной тоской ожидания, на которую обречены подруги моряков.
