Рок вцепился в стол, как будто он был его единственной опорой в жизни.
— Да, — пробормотал он. — Я… я подумал, ты заболела.
— Заболела? Я выздоровела, Рокметеллер! Окончательно выздоровела. И ты тоже должен спастись, пока не поздно. Ты лишь пригубил чашу зла, но не испил её до конца. Я понимаю, скачала тебе придётся очень трудно, но ты должен бороться с искушениями и закалить своё сердце, чтобы справиться с тягой к порочному великолепию этого ужасного города. Ты сделаешь это ради меня, Рокметеллер? Поедешь завтра же за город и начнёшь бороться с самим собой? Шаг за шагом, руководствуясь святостью, завещанной нам…
Я до сих пор уверен, что именно слово «завещанной» сыграло роль трубного гласа и привело Рока в чувство. Должно быть, оно напомнило ему о том, что чудо свершилось и тётушка по-прежнему собирается завещать ему всё своё состояние. По крайней мере, услышав это слово, он выпрямился, отпустил стол и уставился на тётушку горящим взглядом.
— Ты хочешь, чтоб я уехал за город, тётя Изабель?
— Да.
— Чтоб я жил за городом?
— Да, Рокметеллер.
— Чтоб я жил за городом всё время? Никогда не приезжал в Нью-Йорк?
— Да, Рокметеллер. Я так хочу. Это единственный путь к спасению. Только в глуши сможешь ты избежать соблазнов. Ты ведь выполнишь мою просьбу, Рокметеллер? Уедешь отсюда… ради меня?
Рок снова уцепился за стол, словно черпал из него неведомые силы.
— Уеду! — сказал он.
* * *
— Дживз! — сказал я. Дело происходило на следующий день, и я сидел в своем старом уютном кресле, положив ноги на свой старый уютный стол. Я только что проводил старину Рока, который, в свою очередь, часом раньше распрощался с тётушкой, отбывшей на место жительства, где её наверняка считали проклятьем Иллинойса. Наконец-то мы с Дживзом остались одни. — Дживз! Ничего нет лучше дома, что?
— Совершенно справедливо, сэр.
— Дома и стены помогают, и всё такое прочее, а?
— Несомненно, сэр.
Я закурил сигарету.
— Дживз.
— Сэр?
— Знаешь, какое-то время мне казалось, что ты дал маху.
— Вот как, сэр?
— Как ты додумался отвести мисс Рокметеллер на лекцию Джимми Мунди? Гениально!
— Благодарю вас, сэр. Эта мысль пришла мне в голову внезапно, когда однажды утром я размышлял о своей тёте, сэр.
— Тёте? Той самой, которая свихнулась на кэбах?
— Да, сэр. Я вспомнил, что перед очередным её приступом помешательства мы всегда посылали за приходским священником. Нам было известно, что разговоры на возвышенные темы заставляют её забыть о двухколесных экипажах. Я подумал, что в случае мисс Рокметеллер следует применить такое же лечение.
