— Форменный скандал, Дживс.
— Скандал, сэр.
— И помолвка вдребезги?
— Вдребезги, сэр. Привязанность, которую ее светлость питала к сэру Родерику, была в мгновенье ока смыта приливом оскорбленной материнской любви.
— Хорошо сказано, Дживс.
— Благодарю вас, сэр.
— А сэр Родерик, стало быть, свалил навсегда?
— Видимо, так, сэр.
— В последние дни в Чаффнел-Холле сплошные напасти. Можно подумать, кто-то наслал на него проклятье.
— Человек суеверный, несомненно, так бы и решил, сэр.
— Что ж, если на нем раньше не было проклятья, теперь легло не меньше сотни. Их насылал старикан Глоссоп, я слышал, когда он проходил мимо.
— Насколько я могу судить, сэр, он был очень взволнован?
— Ужасно взволнован, Дживс.
— Так я и подумал, сэр. Иначе он не ушел бы из дома в таком виде.
— О чем вы?
— Ну как же, сэр, извольте рассудить сами. Вернуться в гостиницу в сложившихся обстоятельствах он вряд ли сможет. Его внешний вид вызовет нежелательные высказывания. И в замок вернуться после случившегося инцидента тоже нельзя.
До меня начало доходить, к чему он клонит.
— Черт возьми, Дживс! Вы направили мои мысли в совершенно новое русло. Давайте проанализируем ситуацию. В гостиницу он не может вернуться, это ясно как день; не может также приползти к вдове и просить у нее приюта, это тоже ясно. Все, тупик. Не представляю, что ему делать дальше.
— Положение и в самом деле затруднительное, сэр.
Я задумался. И странное дело: вы наверняка решили, что меня переполняла тихая радость, а мне на самом деле было немного грустно.
— Знаете, Дживс, хоть в прошлом этот субъект и вел себя по отношению ко мне подло, мне его сейчас жалко. Ничего не могу с собой поделать. Он в жуткой ловушке. Положение у него просто кошмарное. Я на собственной шкуре испытал, что значит быть скитальцем с черной физиономией, но мне хоть не надо было заботиться о сохранении собственного достоинства. Ну, увидел бы меня свет в таком виде, пожал бы плечами и усмехнулся: дескать, молодо-зелено, чего от меня ждать, вы согласны?
— Да, сэр.
— А с человека, занимающего такое положение, как он, совсем другой спрос.
— Совершенно справедливо, сэр.
— Ну и ну, Дживс, ну и дела. Мне кажется, Дживс, я знаю разгадку: это небесная кара.
— Вполне возможно, сэр.
Я не часто морализирую, но тут уж не смог удержаться:
— Она только доказывает, Дживс, что мы всегда должны относиться к людям по-человечески, даже к самым незаметным. Сколько лет этот тип Глоссоп попирал меня своими ботинками с шипами на подошвах, и вот смотрите, чем все кончилось. Ведь как бы сейчас развивались события, будь он со мной в дружеских отношениях? Исключительно благоприятно для него же. Увидев, что он пулей мчится мимо меня, я бы его окликнул. Сказал бы: «Привет, сэр Родерик, подождите минутку. Стоит ли бегать по округе с черной физиономией? Составьте мне компанию, скоро придет Дживс, принесет масло, и все уладится». Сказал бы я так, Дживс, как вы считаете?
