Она принесла Алка-Зельцер, когда он только пробежал его, но в памяти задержалось то, что миссис Лльюэлин правит у себя в доме, а следовательно, он сделал ошибку, когда стал порочить Бодкина перед ее мужем. Долгая деловая жизнь научила его выбирать того партнера, (в данном случае — партнершу), который главнее.
Он подошел к столу Гертруды. Да, в одном из ящичков лежало письмо. Он взял его и удостоверился, что его предположения совершенно верны. Когда он дошел до замечаний о нем самом, он невольно вздрогнул, но продолжал читать и нашел то, чего искал.
Монти лишь намекал, какое положение занимает в доме миссис Лльюэлин, но строки на то и строки, чтобы читать между ними. «Мамаша Лльюэлин еще та штучка», «Общий счет в банке, и он не может выписать и чека без ее согласия», «…она бы никогда не позволила». Так не пишут о хозяине собственного дома, который пасет всех жезлом железным. Читателю ясно: когда воля его столкнется с волей супруги, он подожмет лапки и скажет: «Хорошо, дорогая».
Особенно заворожил Баттервика пассаж поближе к концу: «Она ужасно любит аристократию и думает, что я в родстве с половиной знатных семейств Англии».
Ну, все! Это безоговорочно доказывало, что Монти взялся за старое. Как и в первый раз, эта змея в человеческом облике пробралась к Лльюэлинам, как выразилась бы та же змея, дуриком. Именно из-за таких вещей приличные люди думают о том, до чего же докатились нынешние змеи.
«Половина знатных семейств»? Если бы мистер Баттервик был склонен к разговорным выражениям, он бы насмешливо бросил: «Еще чего!». Он знал все о семье Монти. Его отец был адвокат с небольшой провинциальной практикой, а тетя, которая оставила ему деньги, получила их, выйдя замуж за одного питсбургского миллионера, который, заехав как-то в Лондон, увидел ее среди танцовщиц в театре Адельфи. Добавьте к этому ее братца Ланселота, который загремел в кутузку за махинации как раз в том году, когда Джинджер обскакал Цесаревича, и список его родственников будет полным.
Еще недавно мы видели, как мистер Баттервик жалеет, что ему нечего делать. Сейчас ему просто шло в руки очень хорошее дельце. Все мы любим изгонять змей, а уж изгнать такую змею как Монти — истинное наслаждение. Через десять минут (пришлось подышать целебным бальзамом) он набирал номер Грейс. Мистер Баттервик любил говорить по телефону четко и ясно.
— Насколько мне известно, у вас работает некий Бодкин.
— Да, есть такой.
— Боюсь, я должен вас предупредить… Апчхи!
