Я был потрясен таким цинизмом, но он с жаром накинулся на меня.
— Тебе хорошо так говорить, старина, но подумай, какая говядина, какой картофель, какие маринады, салаты и бланманже бывают по воскресеньям в подобных семьях! Неужели тебе неизвестно, старина, что говядина и бланманже играют в жизни человеческой гораздо большую роль, чем все высоконравственные проповеди?
Неделю спустя мне понадилась какая-то справка, и я поехал в Британский музей. Там неожиданно я наткнулся на Акриджа, который вел за руки двух маленьких мальчиков. Он, казалось, был немного утомлен и приветствовал меня, как моряк, выброшенный на необитаемый остров, приветствует корабль, проплывающий мимо.
— Ступайте сами, — сказал он мальчикам. — Когда вы все рассмотрите, я приду к вам.
— Хорошо, дядя Стэнли, — ответили дети.
— Дядя Стэнли? — спросил я пораженный.
Он осторожно подмигнул левым глазом.
— Это дети Прайса. Из Клепгэмского предместья.
— Помню, помню.
— Я привел их сюда показать музей. Нужно как-нибудь отплатить за гостеприимство, старина.
— Значит, ты насел-таки на этих несчастных людей?
— Я по временам забегаю к ним, — с достоинством ответил Акридж.
— Но ведь ты познакомился с ними всего неделю назад. Сколько раз ты уже был у них?
— Два-три раза, не больше.
— И всякий раз приходил к обеду?
— Нужно же где-нибудь пастись доброму человеку, — сказал Акридж.
— Итак, ты уже стал дядей Стэнли?
— Добрые, гостеприимные люди, — сказал Акридж, и в словах его послышался вызов. — Они встречают меня, как родного. Конечно, в этом есть и кое-какие неудобства. Мне, например, приходится возиться с этими мальчиками. Кроме того, меня раздражает бесконечное пение гимнов перед каждой едой. Но зато какая еда, старина! Какая еда! Пальчики оближешь. Какая говядина, — размечтался Акридж.
— Жадная скотина! — сказал я.
— Нужно же мне что-нибудь есть, старина. Конечно, я и сам понимаю, что в этом деле не все идет гладко. Они, например, уверены, что тот автомобиль принадлежит мне, и дети пристают, чтобы я покатал их. К счастью, я на днях встретил Фредерика и, кажется, мне вскоре удастся устроить для них небольшую поездку. Миссис Прайс умоляет меня привезти к ним как-нибудь в гости мою знаменитую тетку. А у меня нет смелости признаться этой доброй женщине, что моя тетка бесповоротно отреклась от меня после того треклятого клубного бала.
— Вот оно что! Ты об этом еще не рассказывал.
— Не рассказывал? Как же, как же! Я получил от нее письмо, в котором она пишет, что я перестал существовать для нее. Очень жестоко с ее стороны, но я ничего другого от нее и не ждал. А миссис Прайс безумно хочет с нею подружиться. Я сказал ей, что моя тетка постоянно больна и никогда не вылезает из кровати. Ах, как все это трудно, старина!
