Боб усмехнулся.
— Они вокруг нас, как звери в засаде, — констатировал он. — Если мы потеряем бдительность, то станем их добычей…
Несмотря на все его мужество, при одной только мысли о встрече с этими существами — теперь уже ясно, что с людьми, хотя и издающими звериные вопли, — у Боба зашевелились волосы на голове.
В течение пятнадцати минут Моран вел машину, не используя всех ее скоростных возможностей из-за плохого состояния дороги. Мощное авто катилось по долине с проплешинами земли, а в лунном свете нет-нет да и обозначались красные, будто покрытые запекшейся кровью скалистые образования. Иногда мелькали речушки и озерца. Но вскоре тропическая растительность заполнила все вокруг. Банановые рощицы шли вперемешку с зарослями кактусов, усеянных по верхушкам колючими шарами, напоминающими гранаты времен первой мировой войны.
И вот наконец, когда они объехали довольно крупную скалу, Джини протянула руку к ветровому стеклу и воскликнула:
— Вот он, Старый город!
Он располагался всего в нескольких километрах от них на огромном каменном холме. С этой точки обзора и в неверном лунном свете он не казался разрушающимся. Но приглядевшись, можно было обнаружить, что в куполах зияли обширные проломы, верхушки минаретов отсутствовали, а стены зданий были увиты растительностью. И главное, над городом нависла гробовая тишина. Такая тишина предшествует смертельному удару.
— А там неподалеку храм Кунвар, — продолжала девушка, показывая на этот раз налево.
Кунвар жил. Его стены и постройки, храм и монастырь действительно почти не были тронуты временем. В свете луны казалось, что монастырь был сделан из одного гигантского мраморного блока.
Боб уже свернул на второстепенную до-рогу, которая оказалась в отвратительном состоянии и по которой было лучше ехать на каком-нибудь копытном транспорте, чем в современной машине. Дорога вела прямо к бронзовой решетке, возле которой находились два изваяния Будды нз порфира. Тут же, напротив одного из Будд, висел большой, тоже бронзовый, гонг и при нем колотушка, обшитая толстой кожей.
Моран остановил машину возле решетки, легко спрыгнул на землю, ухватил колотушку и ударил ею изо всей силы в гонг. Звук отдавался как раскат грома, пронесясь через монастырь.
Потекли долгие минуты. Джини, тоже выйдя из машины, приникла к решетке и рассматривала двор. Наконец показался какой-то дрожащий свет из аллеи, по сторонам которой находились многочисленные статуи, представляющие собой многократные воплощения Гаутамы
