— Ты, вождь, хочешь вступить со Смитом в переговоры?
— Я хочу говорить с майором Смитом.
— Даешь слово, что будешь один и не используешь переговоры для нападения?
— Можете быть уверены.
— Тогда едем.
— Ты обещаешь, что я свободно приду и уйду?
— Да.
Адамс знал, что слову свободного индейца можно верить, но и самому нужно держать обещание. Он повернул коня и поехал впереди индейца к форту. Они перешли брод. Ворота были распахнуты. Когда оба въехали, караульный не мог решить, оставить их открытыми или закрыть. Прикинув и так, и этак, он прикрыл ворота наполовину.
Адамс спрыгнул с коня и поспешил к коменданту с докладом. Майор стоял у своей рыжей кобылы. Едва молодой человек раскрыл рот, он перебил его:
— Адамс, почему ты так долго провозился с этим краснокожим? Ты никак не можешь понять, что такое приказ! Деревенщина ты, а не солдат! И притащил сюда, в расположение, дакоту, не завязав ему глаз! Чтобы он все у нас тут высмотрел?!
Адамса это не смутило.
— Но, майор, ему уже два года, как здесь все известно, поэтому незачем завязывать глаза. Вы будете с ним говорить или проводить его обратно?
В разговор вмешался лейтенант Роуч.
— Кто этот краснокожий бандит? — спросил он вполголоса. — А конь у него великолепный! Мне кажется, будто я его где-то видел! Адамс, ты должен все-таки знать, кого к нам притащил.
Пока шел разговор, индеец сидел на коне словно изваяние. Обступившие его любопытные солдаты держались на почтительном расстоянии.
Адамс испытывал глубокую неприязнь к лейтенанту Роучу, хотя впервые встретился с ним.
— Разумеется, мне известно, кого я доставил на форт, — резко и недружелюбно ответил он.
— Ну, кого же?..
— Вождя рода Медведицы.
Смит и Роуч невольно вздрогнули, как и окружавшие их солдаты: среди них был вражеский предводитель!
— Адамс! — вскрикнул Смит. — Этот краснокожий бандит убил уже немало наших людей, а сегодня ночью напал на нашу колонну!
— Совершенно верно, майор. Он хочет говорить с вами. Я думаю, он хочет вступить в переговоры.
— Не ждал я от тебя, Адамс, такой непростительной глупости! Что значит переговоры?.. Этот негодяй не только убивал из-за угла, он еще и захватил наше оружие, уничтожил охрану… — Смит повернулся к индейцу. — Дакота! Ты напал на нашу колонну, ты поубивал наших офицеров и солдат. Для нас ты — разбойник и убийца. По нашим законам таких вешают!
Адамс исподлобья смотрел на майора. Что же это? Майору следовало бы получше знать характер индейцев, их взгляды. Для дакоты слово мужчины есть слово мужчины! Повешение для индейца страшный позор, и говорить такое военному вождю — значит нанести ему глубокую обиду, привести его в ярость.
