В ответ она получила улыбку, благодаря которой мисс Силвер располагала не только доверием, но и симпатией клиентов. Улыбка заставила Томазину добавить кое-какие подробности насчет Питера Брэндона.
— Тетя Барбара была замужем за его дядей. Он на десять лет старше меня. Тетя Барбара хотела, чтобы мы поженились, но в завещание это не вписала. Он меня то и дело просит за него выйти, но я не думаю, что он в самом деле хочет жениться. Видите ли, он знает все мои недостатки, а я знаю его, а ведь это так скучно — ничего не открывать друг в друге. Конечно, неплохо знать про человека самое плохое…
Мисс Силвер одарила ее добрым взглядом.
— Можно многое сказать в пользу давней привязанности, это основа прочного брака.
Томазина вздохнула.
— Тетя Барбара все время так говорила. — Она еще раз вздохнула. — Питер очень уж много о себе воображает. Знаете, он пишет книги. Когда привыкаешь создавать характеры по своему усмотрению, начинает казаться, что так же можешь распоряжаться и людьми. Питер настроен против Анны. Он твердит: «Оставь ее в покое, сама вернется».
Мисс Силвер некоторое время молча вязала. Потом она сказала:
— Письмо, о котором вы говорили, я хотела бы его посмотреть.
Томазина раскрыла сумочку.
— Инспектор Эбботт говорил, что вы захотите. Оно совсем короткое. Вот.
Она протянула сложенный листок: в верхнем правом углу было оттиснуто: «С.В. Ленистер-стрит, дом 5», и телефонный номер, видимо, миссис Дагдейл. Под адресом и телефоном — несколько сбегающих вниз строк от руки без обращения:
Когда ты это получишь, меня здесь уже не будет, и слава богу! Как только я это вытерпела! Не буду говорить о новой работе, пока туда не приеду, некогда, все так неожиданно. Отослала тебе коробку с вещами, подержи на случай, если я там не останусь.
Целую,
Анна.
Мисс Силвер вернула письмо.
— Вы виделись с этой миссис Дагдейл, последней хозяйкой Анны?
У Томазины вспыхнули глаза.
— Если это можно назвать «виделись»! Развалилась на диване в халате, окна закрыты, в руке пузырек с нюхательной солью! И все, что сказала — что Анна не оставила адрес, и она ничего о ней не знает, и не пошла бы я вон, пожалуйста, потому что у нее болит голова. А горничная, ну просто какая-то тюремная надзирательница, посмотрела на меня зверем и велела уходить. О мисс Силвер, вы что-нибудь сделаете, правда? Инспектор Эбботт сказал, что только вы одна могли бы что-то из нее вытянуть.
