Он не потрудился закрыть за собой дверь, и Алтея увидела растерянного полицейского.
Она вскочила. Они кинулись друг к другу, она уткнулась лицом ему в грудь, он обнял ее. За его спиной инспектор и сержант услышали, как она всхлипнула.
— О Ники, скажи им, что это не ты сделал, не ты!
Детектив Фрэнк Эбботт сильно подозревал, что Скотленд-Ярду опять достался крепкий орешек. Этого всегда приходится ожидать, когда едешь в провинцию, но Гроув-Хилл так близко от Лондона, что можно было при большой расторопности оказаться на месте вовремя и ухватить первую реакцию главных подозреваемых. Больше всего раздражало то, что он мог бы поспеть вовремя, если бы не шеф. Старший инспектор Лэм долго терзал его расспросами о деле банды Калахама, что вполне могло бы подождать до лучших времен. Вдобавок шеф, сверля его выпуклыми глазами, которые Фрэнк непочтительно сравнивал с бычьими, словно не замечал его очевидного нетерпения поскорее покончить со старым делом и перейти к новому. Он вылил на него знакомую проповедь о том, что долг молодого офицера — вести себя почтительно, не спешить и помнить пословицу: тише едешь — дальше будешь. В итоге Фрэнк приехал на Бельвью-роуд через десять минут после впечатляющего появления Николаса Карея.
С ним был сержант Хаббард, молодой человек, одержимый идеей во всем походить на инспектора Эбботта. Он делал это так откровенно, что Фрэнк как-то раз пришел в бешенство и сказал мисс Силвер, что если вскоре произойдет второе убийство, ей не придется долго искать жертву и преступника. Но это в будущем, пока же он поздоровался с инспектором Шарпом, о котором до сегодняшнего дня мог сказать только самое лучшее. Выложив ему все известные факты, Шарп сказал:
— Странная история, очень странная. Женщина, считающая себя чуть ли не инвалидкой, выходит из дому среди ночи, причем не один, а два раза, чтобы проверить, не встречается ли дочь в саду с мужчиной.
— Такое случается.
— Погодите, у меня не все. Этот парень, Карей, встречался с мисс Грэхем еще семь лет назад. У него была приметная машина, настоящее старье, и я сам видел, как они на ней катались. Все говорили, что они помолвлены. Затем пять лет назад все кончилось, он уехал за границу. Мать разыгрывала из себя больную. Не думаю, что у нее было что-то серьезное, но она всем это внушала. Старая эгоистка. Не хотела отпускать дочь замуж, совсем ее заездила.
Прямо рабовладелица какая-то.
— Говорите, она выходила два раза?
