— Это очень глупо, но когда я говорю с вами, у меня такое чувство… нет, это трудно выразить словами, да, разумеется, глупо, но…
— Да, дорогая?
Алтея неловко засмеялась.
— Я, наверное, просто паникерша, но… мне действительно страшно.
— Может, вы мне расскажете, что именно вас пугает?
— Хорошо, только вы будете смеяться, скажете, что все это чепуха и чтобы я выбросила все из головы. Дело вот в чем. Нам предложили неплохие деньги за наш дом.
— Вы объявили о продаже?
— В том-то и дело, что нет. Неподалеку от нас живет агент из конторы по продаже недвижимости. Мы его знаем, потому что он прислуживает в церкви, куда мы ходим..
Однажды он остановился возле нашего сада полюбоваться бегониями, они и правда очень красивые. Не знаю, как у них с мамой зашел разговор о доме, но мама моя обмолвилась, что дом для нас великоват. Это верно, но я не думала его продавать. Так я ему и сказала, но он все-таки прислал человека с ордером на осмотр.
Она рассказала о Блаунтах.
— Сам он очень меня уговаривал, а она, как попугай, повторяла: «Очень мило». Без всякого интереса. Хотя он уверял, что она без ума от дома и все равно от него не отстанет, пока он его не купит, и поэтому за ценой он не постоит. Дом, конечно, хороший, и сад красивый, но не стоит семи тысяч, которые он предложил.
Мисс Силвер сказала: «Боже мой!» Это было самое сильное выражение, которое она себе позволяла, но Алтея не должна была слышать даже его… Она кивнула.
— Самое удивительное, что агент из другой фирмы, мистер Джонс, также прислал покупателя. Этот человек раньше жил здесь, говорит, что еще мальчишкой ходил мимо нашего дома и мечтал тут поселиться. Болтун жуткий, неприятная личность. Я сказала, что мы не собираемся продавать, а он, представьте, заявил, что ему известно про того, первого покупателя и что сколько бы ни предложил мистер Блаунт, он даст больше. Мне все это очень не нравится.
Мисс Силвер стала расспрашивать про дом: когда построен, сколько комнат, размер сада, как давно Грэхемы здесь живут и кто прежний владелец. На последний вопрос Алтея ответила, что не знает. «Мы живем здесь больше двадцати лет. Что было до того, я не помню».
— Дом старинный?
— Не сказала бы. Ему лет пятьдесят, не больше. Потому мне и кажется все очень странным и нелепым. Нет в нем ничего такого, из-за чего стоило бы за него сражаться. Но эти два господина все равно не смогут заставить нас продать дом, если мы не захотим. Вся беда в том, что мама надумала поехать в круиз… — Тея вдруг осеклась и потускневшим голосом закончила:
