– Если б вы знали, как я мечтаю уехать из Могадишо. Мне все время страшно. Он следит за мной. Я должна делать все, что он скажет. Кроме того, он относится ко мне, как к шлюхе для белых. Думаю, он меня ненавидит. К сожалению, я не могу вывезти отсюда деньги. Иначе, поехав в Джибути, я бы там осталась...
Снова клюква размером с баобаб. Увидев грязные ногти повара, Малко пожалел, что съел лангуста... Он думал о желтом микроавтобусе, где, конечно же, были заложники.
– Вы получите в Джибути в свою следующую поездку двадцать тысяч долларов, если узнаете, куда увезли заложников, – сказал он.
Фуския ответила не сразу. Она опустила глаза, сделав вид, что наблюдает за кошками, и раздельно проговорила:
– То, о чем вы просите, очень опасно. Вы не представляете, на что они способны. И я не знаю, смогу ли выяснить это для вас...
Малко устремил свой светлый взгляд прямо ей в глаза.
– Двадцать тысяч долларов – это большие деньги, – произнес он. -Некоторым вашим соотечественникам не заработать столько за всю жизнь. И вы мне кое-что должны, не забывайте...
Фуския положила ладонь на его руки и спросила совершенно неожиданно: – Если я добуду эту информацию, вы заберете меня с собой?
– Куда? – оторопел Малко.
– Туда, где нет коммунистов, – шепнула мулатка. – Но не в Джибути, потому что там они быстро до меня доберутся и убьют. В Европу, в Италию.
– Это возможно, – сказал Малко, стараясь не показать своей растерянности. – Я вывезу вас из страны вместе с заложниками. А дальше -посмотрим.
Он с трудом мог представить себя в Лицене рядом с этим великолепным тропическим экземпляром. Фуския улыбнулась.
– Я попробую узнать то, о чем вы просили. Только сегодня вы поведете меня ужинать. Они так сказали.
– Меня опять хотят убить?
Она покачала головой.
– Не думаю. Я возмутилась, и они поклялись, что то была ошибка и что им всего лишь надо знать, что вы делаете.
– Ну что ж, до вечера, – сказал Малко, поднимаясь.
Малко показалось, что на него пролился душ из расплавленного свинца, так немилосердно жарило солнце. Оставив справа деревянные перила старого кафе «Савойя», он свернул на улицу, где находилось посольство. Утренние хлопоты вконец измучили его. Это похоже на поединок в вате...
На тротуаре стояла, оживленно переговариваясь, группа женщин, в основном красивых. Они напоминали ему его «тропическую ласточку». Удивительную Фускию. Кажется, изнасилование не слишком травмировало ее... Он надеялся, что она все-таки будет полезной... Если не из признательности, то, по крайней мере, ради собственной выгоды. Старые бараки, притулившиеся вдоль улицы, грозили вот-вот обрушиться. Стоит только покинуть Ваддада Сомалиа, как современный внешний лоск города исчезает.
