— Но я не могу сидеть дома! Я не в состоянии! Прошел уже целый час!
Денис за спиной профессора покрутил пальцем у виска.
— Извините, пожалуйста, — вдруг тихо начала Муся, — я внучка Ефросиньи Макаровны, меня зовут Муся…
— Внучка Ефросиньи Макаровны? Очень, очень приятно! Ваша бабушка необыкновенно интересная личность!
— Скажите, пожалуйста, я слышала, вы преподаете в МГУ?
— Да, а что? Вы хотите поступать в МГУ? На какой факультет?
— Я хотела бы стать психологом…
— О! Это не ко мне! Я преподаю на химфаке! А химия вас не интересует?
— Нет, химия… это не моя стихия, — призналась Муся.
— Жаль, жаль… Но… Извините, молодые люди, я все-таки пойду. Вальчушик!
— И профессор вновь скрылся за деревьями, даже не жростившись с ребятами.
— И как эта Валерия Васильевна с ним живет? — удивилсь Виктоша. — От него же в глазах рябит и в ушах звенит.
— Но главное — он химик! — зловеще прошептал Денис. — У меня есть идея! А не устроил ли он в своем доме подпольную лабораторию? По производству наркотиков? Или по их очистке?
— Девочки внимательно уставились на него.
— А что, это мысль! — сказала немного погодя Виктоша. — Я бы даже сказала, очень здравая мысль!
— Вы хотите сказать?.. — начала Муся.
— Именно! — не дал ей договорить Денис. — Необходимо обследовать их дом!
— Но как!
— Элементарно, Ватсон! Когда они уйдут куда-нибудь, а еще лучше уедут на своем «Шевроле», мы к ним залезем! Проще пареной репы!
— Что? Дверь будешь взламывать? — ужаснулась Муся.
— Еще чего! Уж как-нибудь пролезу!
— Как это, интересно, ты пролезешь? Думаешь, если там лаборатория, так он ее открытой оставит? Настежь? — накинулась на него Виктоша.
— Наверняка где-нибудь под крыльцом или под ковриком запасной ключ держат! Как у твоей бабушки!
— Но у моей бабушки нет подпольной лаборатории! — засмеялась Муся.
— Ну это как сказать! У твоей бабушки в кладовке то же чего только нет! Вполне может сойти за лабораторию! Всякие отвары, настои, порошочки, баночки, скляночки!
— Это верно, — согласилась Муся, — но теперь за это не преследуют!
— А раньше преследовали? — удивился Денис.
— Еще как! И травили, и штрафовали, и уничтожали весь запас трав, и запрещали людей лечить. Она рассказывала, в шестидесятые годы был у них председатель колхоза, который ее и на собраниях стыдил, и вообще как только над ней не измывался и вдруг заболел. Стал к врачам ездить, даже в Москву, в больнице лежал, и ничего ему не помогало. Так он ночью, тайком, к бабушке явился, попросил вылечить!
