Он наклонился вперед. Его бросало в жар и в холод. Он с трудом перевел дыхание, когда Харди ответил:
– Подождите. Мой третий вопрос. Я хочу знать, как вам удалось найти дом – тайник Крэнга.
– Я прилетел туда на робоплане, который заставил меня подняться на борт.
– Каком робоплане? – спросил Харди.
– Простите, сейчас моя очередь, – сказал Госсейн. – Может, нам лучше задавать по одному вопросу? Что он нашел в моем мозгу?
– Дополнительную мозговую ткань. Я ничего не знаю о ее природе. Торсон считает, что она не обладает особыми потенциальными возможностями.
Госсейн кивнул. Он готов был согласиться с Торсоном. С самого начала он не чувствовал никакой разницы между собой и остальными.
– Каком робоплане? – повторил Харди.
– У меня сложилось впечатление, что он агент Машины.
– Впечатление?
– Моя очередь, – ответил Госсейн.
Харди нахмурился.
– Вы отвечаете неполно. Он не представят вам никаких доказательств?
– Он сообщил факты, о которых могла знать только Машина, но он применил по отношению ко мне силу. Я считаю это подозрительным.
Харди задумался.
– Я понимаю, что вы имеете в виду. Но, к сожалению, ничего определенного сказать не могу. Крэнг очень близко сошелся с Торсоном и держит всех в неведении. Боюсь, – тут он печально усмехнулся, – что я попал в немилость.
Теперь становилось понятным, почему он пришел сюда и согласился разговаривать на равных. Внезапно Госсейн ясно представлял себе группу заговорщиков-землян, которые сейчас поняли, что ими управляют, как марионетками. Прежде чем он успел заговорить, Харди резко произнес:
– Я ни о чем не жалею. Машина отказала мне в праве дальнейшего продвижения, а я отказался смириться с подобным решением.
– Чем она могла мотивировать свой отказ?
– Она сказала, что видит во мне задатки потенциального диктатора. Ее создатели учли вероятность возникновения подобной ситуации и запрограммировали Машину надлежащим образом.
– И вы решили доказать, насколько она права?
– Мне предоставилась такая возможность, и я ею воспользовался. И сейчас поступил бы точно так же. В галактической иерархии для меня найдется место. Торсон просто страхуется. – Он перестал хмуриться и даже улыбнулся. – Мы несколько отвлеклись от темы, и…
Их прервали. В комнату вошел человек в форме и быстро закрыл за собой дверь.
– Сэр, – обратился он к Харди, – мистер Торсон поднимается по лестнице. Мне только что сообщили.
Президент Харди встал. Он был явно недоволен, но не потерял самообладания и вел себя с достоинством.
