— Простите, а вы кто ей будете?
— Так, знакомый! До свидания!
Рыжеволосый мужчина услышал короткие гудки, но трубку не положил. Он силился понять причину этого звонка. Что это — звонок отчаяния или провокация?
Немного подумав, мужчина пришел к выводу, что он ничего не теряет, если навестит Ершову в Бутырской тюрьме; повод для этого простой — он журналист!
— O'key! — воскликнул Патрик Глен и набрал номер телефона американского посольства.
— Будьте любезны, соедините меня с мистером Маккоуэллом…
Ершова шла по узкому коридору тюрьмы под конвоем старшины Павлина и не верила в происходящее: если бы ей несколько дней назад сказали, что с ней приключится нечто подобное, она бы рассмеялась предсказателю в лицо. Однако происходящее было не вымыслом и даже не кошмарным сном, а дикой реальностью.
Катя часто видела репортажи о тюрьмах, читала статьи коллег о зэках, слышала о психологическом состоянии подследственных, — все это было шелухой и пустой болтовней! То, что она прошла и ощутила на себе, ни в какое сравнение не шло с той белибердой, о которой пишут разные пронырливые газетчики. Чтобы все это достоверно и правдиво описать, нужно было пройти этот кошмар самому.
— Стоять! — раздалась команда надзирателя.
Женщина остановилась.
— К стене!
Катя повиновалась приказу. Старшина открыл замок в железной решетке.
— Вперед!
Подследственная прошла через решетчатые двери в другой отсек.
— Стоять! — снова повторил заученную команду надзиратель. — К стене…
Ершова уже машинально выполняла приказания.
Павлин замкнул на ключ решетку. , — Вперед!
Пройдя по узкому мрачному коридору еще метров двадцать, конвой свернул направо и, отсчитав пятую железную дверь, молча остановился. Старшина повторил как попугай необходимые приказания и открыл двери камеры.
— Заходи, Ершова, — сказал Павлин, — и впредь будь осторожнее!
Екатерина не поняла, что имел в виду надзиратель, но не успела спросить его, как он втолкнул ее в темную камеру.
— Приятных сновидений!
Дверь захлопнулась, и Ершова, постояв несколько секунд на пороге камеры, чтобы глаза привыкли к темноте, попыталась определить, где свободные нары. Незанятой была только одна нижняя кровать возле окна. Как ни парадоксально, но свободная кровать находилась под лежанкой Груши, которая мирно посапывала. Такое соседство немного насторожило Катю, но бедная женщина столько пережила за последнее время, что ей уже было все равно. Единственное, чего она страстно желала, так это лечь и не просыпаться.
