Взвизгнув покрышками, «Додж» на самоубийственной скорости преодолел последний поворот и резко затормозил на лужайке перед домом. В последний момент Кате пришлось резко принять вправо, чтобы не протаранить тот самый белоснежный «Шевроле», появление которого ввело ее в этот полугипнотический транс. Красный «Додж» с треском смял розовый куст и с глухим стуком врезался бампером в зад пластмассовому олененку Бемби, стоявшему на травке в тени роз. Сомнительное произведение искусства подпрыгнуло, словно в последний миг превратившись в живого оленя, и боком плюхнулось в траву. Катя испытала при этом облегчение, смешанное со стыдом: она давно точила зубы на этого зверя, но что-то удерживало ее от хладнокровной расправы. Бемби остался здесь от прежнего хозяина дома — это был своеобразный привет от «татуированного человека», как тот сам себя называл, а «татуированный человек», в свою очередь, служил для Кати неопровержимым доказательством того, что на свете когда-то жила веселая и бесшабашная валютная девка Верка Волгина, с которой она дружила всю свою сознательную жизнь.
Катя выпрыгнула из кабины, сжимая в правой руке тускло-черный тяжелый «кольт». В салоне «Шевроле» никого не было, и она перевела настороженный взгляд на дом.
Дом выглядел так, словно в нем побывала орда одетых в звериные шкуры гуннов. Разнесенная в щепки дверь криво висела на одной петле, осколки стекла, разлетевшиеся из сломанной оконной рамы, блестели по всей лужайке. На крыльце белела какая-то скомканная тряпица. Приглядевшись, Катя узнала в ней свои трусики.
«Вот дерьмо, — подумала она о водителе „Шевроле“. — Когда же он успел?»
Оттолкнув с дороги обломки двери, на крыльцо вышел человек, одетый, несмотря на жару, в темно-серый строгий костюм и черный галстук. Его великолепно начищенные туфли сияли на солнце, а темные очки сверкали отраженными бликами. Он белозубо улыбнулся прямо в ствол Катиного пистолета и представился:
— Я агент Мартинелли, ФБР. А это агент Джонс.
— Где? — автоматически спросила Катя, но тут же поняла, где, — еще до того, как улыбчивый агент Мартинелли указал глазами на что-то за ее спиной.
Она обернулась и увидела агента Джонса, стоявшего метрах в трех от нее и целившегося ей в голову из пистолета.
* * *
Самолет коснулся бетона взлетно-посадочной полосы мягко, почти незаметно, с удивительной для такой громадины легкостью, и побежал по ровной, слегка рубчатой поверхности — сначала стремительно, но постепенно гася скорость, пока не остановился совсем.
