— Ха! Все эти обвинения не стоят выеденного яйца.
— Искренне надеюсь, что так, мудрейший, — ответил на это Неррел.
— Послушайте, капитан, — предпринял попытку повлиять на ситуацию Уэйт-Базеф, — известно ли вам, что Глесс-Валледж не обладает полномочиями, дающими ему право брать меня под стражу? Он может заставить меня расшаркиваться перед Советом, если наивно полагает, что это принесет ему какую-то пользу, но сажать меня под замок — увольте.
— Нет, мудрейший, об этом мне ничего не известно.
— Снарп, скажите ему.
Снарп не издала ни звука.
— Поверьте на слово, капитан, — продолжал убеждать чародей. — Если Совет сочтет меня виновным, это может повлечь штраф, временное отстранение или изгнание из ордена. В последнем случае, если это будет необходимо, меня даже могут передать для дальнейшего разбирательства герцогским блюстителям закона. Но сам Валледж арестовывать меня не вправе.
— Он прав, — подтвердила леди Каравайз. — Его непревзойденность посягает на герцогские полномочия. И, — добавила она ледяным тоном, — он поплатится за свою дерзость. Капитан, возвращайтесь к Глесс-Валледжу и скажите ему, что его действия противозаконны.
— Пожалуй, я сам скажу ему об этом. — Уэйт-Базеф сделал шаг по направлению к двери.
— Простите, мудрейший, но… — Неррел спокойно, но непреклонно встал у него на пути.
— Капитан, вы знаете, кто я? — повернулась к нему Каравайз.
— Да, мадам, — почтительно ответил капитан.
— Я требую, чтобы вы немедленно освободили премудрого Уэйт-Базефа. Или вы сомневаетесь в моем праве отдавать подобные приказы?
— Сказать по правде, мадам, я не знаю.
— Снарп, скажите же ему, — подал голос Уэйт-Базеф.
Желтоглазая женщина молча подняла руку и погладила попискивающего у нее на плече зверька.
— Ясно, — проговорила Каравайз, и глаза ее сверкнули недобрым светом. — В таком случае как вы отнесетесь к письменному приказу об освобождении, подписанному самим герцогом? Это вас удовлетворит, капитан?
— В полной мере, мадам.
— Скоро вы его получите. Премудрый Уэйт-Базеф, будьте уверены, долго ждать вам не придется. Мастер Хар-Феннахар, Гроно, я не прощаюсь. Что до его непревзойденности Глесс-Валледжа, он еще пожалеет о своем своеволии.
Повернувшись к гвардейцам, Каравайз так на них посмотрела, что они поспешили расступиться. Снарп помедлила мгновение, но потом тоже неохотно отошла в сторону. Леди Каравайз стремительно, будто свежий бархатный бриз, вышла из комнаты, и ряд гвардейцев вновь сомкнулся за ее спиной.
