...Вот я опять и опять — лежу на травяном ковре в неуютном, простреливаемом воображаемыми взглядами, перелеске. Я сердит и почти пуст. Во мне не осталось ни сил, ни желаний.
Я слышу свои собственные мысли. Интересно — способен ли человек ощутить ту черту, над которой произвольно занёс ногу, — черту собственного начинающегося сумасшествия?
Я вижу себя со стороны. Я стою у этой черты. Я слышу свои мысли.
«Два начальника на одного исполнителя — перебор. На одного „агента“ — сладкая парочка „резидентов“! Не слипнется ли?!»
Я только что расстался с обоими. Безо всякой притворной грусти. Жаль только — не насовсем.
Не давала покоя одна маленькая мерзкая деталька: мне ОПЯТЬ не удалось застать их врасплох!
Меня уже ждали, причём именно оттуда, откуда я крался. Невероятно! Ведь я специально значительно сместился в сторону, обошёл по большой дуге заключительный участок, и вышел к ним на тридцать пять градусов севернее.
Редколесье... Покачивающиеся от неспешного ветерка ветки. Шелест листьев. И эти — два опостылевших силуэта — из сна в сон, из воспоминания в воспоминание!
Меня уже ждали. Молча, терпеливо наблюдая приближение пятнистой фигурки. Так ждут, только зная наверняка. Именно тогда я окончательно уверовал в свою неприятную догадку, что предсказан «резидентами» с вероятностью в сто один процент. Нанесён на все карты сразу, мерцая крохотным движущимся светлячком. Просчитан, как лакомая сумма — многократно и вожделенно. И этот предсказатель, этот картограф и этот счетовод — един во всех лицах. Имя ему: «маячок». Непростой предмет с задатками простого «стукача». Оставалось только гадать, когда они умудрились всучить мне этого анонимного осведомителя?
«Ладно, покамест „не горит“. Только „постукивает“. И, кстати, покуда в мою пользу закладывает — исправно подтверждает полную лояльность командира группы „Эпсилон“. Прокладывает мои пути исповедимые на их контурных картах. Чтоб вас покрасили, господа бледнолицые! Хотя, конечно, можно плюнуть на охрану себя от окружающей среды и заняться поисками „стукачка“. Самозабвенно и не откладывая на завтра, с одержимостью бабуина при блошином шмоне. Да только ошибочка — не берут бабуинов в спецназ...»
— А хрен вам вместо горчицы! Не берут бабуинов в спецназ!.. — я выплеснулся в крик.
Мой неуютный мир, моё редколесье резко встряхнуло. Оси координат, похоже, пустились в перепляс. Всё задергалось, расплылось...
— Да что с тобой?! Дым! — Упырь уже не пытался проникнуть в меня словесно; ощутимо тряс, ухватив за плечи. — Если уж и спиртяга не помогает... То душу на кон ставишь, то от каких-то бабуинов открещиваешься? Будто тебе кто-то пополнение из обезьяньего питомника предлагает... Я вижу, курс лечения был выбран правильный, а вот дозы для эдакого лося — явно маловаты. Ничего, исправим промашку, Держи, спец!
