— А сколько стоит? — опять вступила в разговор Сонька.
— Для тэбе почти даром!
— Сколько?
— Двэсти рублэй! Говорю, даром! — и он опять подмигнул.
Сонька вопросительно посмотрела на меня. Решила, что двести на четверых, это приемлемая цена за доставку до отделенного места. Наивная!
— Дорогой, — подмигнула я радостному таксисту. — Ты не обнаглел?
— Я? Обнаглел? — он очень искренне оскорбился. — Да другие тэбя до «Солнэчного» за пятьсот повэзут… Знаешь, как далэко…
— В путевке написано, что санаторий находится в двухстах метрах от вокзала, — весело сказала я. И жду, как он изворачиваться будет.
— Правилно, — быстро согласился он. — Толко тут всо пэрэрыто. Заборы кругом! Нэ пройдешь по прямой, надо круг дэлать… болшой.
— Хватит врать-то! Скажи лучше, в какую сторону нам идти.
— Нэ знаю, как идти. Как ехать знаю, садысь довэзу за сто пятдэсят.
Не знаю, чем бы все закончилось, наверное, так бы и поехали с приставучим таксистом, лишь бы отстал, но на наше счастье из многолюдной перронной толпы вынырнул наш недавний собутыльник Вано.
— Ванечка! — вскричала Сонька. — Ваня! На помощь!
Вано среагировал на Сонькин крик, обернулся, улыбнулся и подбежал к нам.
Приставалы тут же переметнулись на других туристов.
— Что такое, дэвченки? — спросил Вано, приобнимая нас. Как я заметила, армяне вообще любят обниматься, а с молодыми девушками особенно.
— Как нам до санатория добраться? До «Солнечного…»?
— Тут близко совсэм. Забор бетонный видите? Там дырка. В нее пролэзите. Вот и санаторий.
— Так близко? — ахнула Сонька.
— Канэшно. Вон его даже видно. — И он указал на возвышающееся над бетонным забором здание.
— Это «Солнечный юг»?
— Ты по-русски читать умеешь? — засмеялся он. — Там же написано.
Мы с Сонькой сощурились (обе были близоруки, и обе не носили очков). Оказалось, что на крыше здания имелись большие буквы «СОЛНЕЧНЫЙ ЮГ».
— Спасибо, Ванечка, — сердечно поблагодарила армянина Сонька. — Приходи к нам в гости!
— Зачэм в гости? — улыбнулся тот. — На работу приду. Работаю там. Людей на экскурсии вожу. Вас свожу. На Ахун, на Красную поляну, Белие скалы, куда захотите… — И, помахав нам ручкой, он вновь слился с толпой.
А мы, опять взвалив на себя сумки, двинули по путям в сторону бетонного забора.
Шли медленно, то и дело спотыкаясь. Оно и не удивительно, так как ночью почти не спали. И ладно бы гуляли до утра, пили, ели, песни пели, а то ведь слушали… А дело было вот как. Где-то в десять вечера, когда мы, наигравшись в карты, нагулявшись по проходам, наевшись чипсов и прочей вкусной гадости, собрались отойти ко сну, на очередном полустанке в вагон впорхнула семейка. Мама, папа (уже очень в возрасте) и пацаненок лет восьми. Оказались нашими соседями, причем близкими. Папа с сыном разместились на противоположных боковых, а мамашка непосредственно рядом с нами, то есть на освободившейся нижней полке. Родители были малость тормозные, зато пацаненок поражал вертлявостью и шкодливой непоседливостью.
