— Слышали мы, чем такие дела кончаются! — Вперед вышел другой мужик, пониже и пошире, гордо и вызывающе засунул ладони за пояс. — Ездил я по Днепру, знаю, как там. А кто не знает, тому я скажу! — Он обернулся и глянул на толпу. — Сперва по белке с рала будем платить. Потом случится в Смоленске война — к нам придут ратников собирать, и перебьют наших сыновей на Двине где-нибудь, с полотескими и плесковскими князьями на ратях. Потом поставят у нас тут городище, посадят воеводу, с тиунами, мечниками, а тех кормить надо, да весь год, — вот и превращается наша белка уже в соболя, а потом в целый сорок соболей!
— Коготок увяз — всей птичке пропасть, — добавил мужик в черном овчинном полушубке, в волчьей мохнатой шапке, низко надвинутой на глаза. — Не давайте коготка, сами целы будете.
— А ты кто за птичка? — спросил Зимобор. — Надо же, как сладко поешь! Не Сирином зовут?
— Паморок я.
— Ах вот кто! — Зимобор даже обрадовался и подъехал поближе. Толпа старейшин дрогнула и шагнула назад. — Паморок! Слышал я про тебя. Ведун, значит?
— Велеса я служитель. — Мужик мрачно сверкнул на него глазами из-под шапки, и Зимобор в душе содрогнулся.
Глаза у мужика были нехорошие — темные, бездонные и холодные, как сама смертная Бездна. Зимобор сразу понял, почему местные, недолюбливая своего ведуна, не смеют его тронуть, — от этого взгляда в самую душу словно входил длинный холодный нож и лишал сил.
Венок вилы за пазухой ожил, шевельнулся, запахло ландышем.
Паморок вдруг тоже встрепенулся, невольно огляделся, словно почуял опасность.
Толпа заметила это, ропот зазвучал громче.
— А ведь у вас тут вятичи близко, мордва тоже недалеко, — сказал Зимобор, обращаясь к толпе. — Придут вас воевать, а заступиться-то будет некому. Не этот же птиц Сирин в волчьей шапке вас защитит. Что, не верите? — Ропот еще усилился. — А вот давайте и проверим, кто сильнее — я или он!
Толпа загомонила в полный голос, даже ведун удивился. Биться с ним один на один никто никогда не пытался. Зимобор видел, что сбил противника с толку, и спешил этим воспользоваться. Говорят, против дубины и чары не всегда помогают, так надо успеть пустить ее в ход.
— Давай выходи! — Зимобор соскочил с коня, бросил повод отроку, расстегнул пояс с мечом и передал его Радоне. — Давай-ка выходи, на кулаках будем биться. Если я одолею — платите мне дань, какую сказал, если он одолеет — уйду, ничего не трону.
Это было что-то невиданное, и даже кмети не ожидали такого от своего князя.
