— Это сумерки, — шептали чьи‑то голоса; туман колыхался, то сгущаясь, то ненадолго исчезая, и тогда сквозь него проступали очертания виселиц…
Шаги сзади — да, я понял, это она, она приближается — да, вот она! — да, она, миссис Хадсон! Топор в ее руке — он занесен над моей головой, он опускается!..
— Это сумерки! — торжественно загремели голоса. — Сумерки! Сумерки! Сумерки!
— Нет! — вырвался у меня вопль ужаса. — Не‑е‑ет!!!
Собственный крик разбудил меня. Я лежал на кровати, обливаясь холодным потом, сжимая в руках разодранную пополам подушку.
— Холмс, — позвал я, чувствуя, как постепенно успокаивается бешено бьющееся сердце. — Холмс!
Никто не ответил. В доме стояла тишина. Я понял, что мой друг еще не вернулся.
Помотав головой, я стряхнул с себя последние остатки кошмара. И приснится же такая чертовщина! А все из‑за этого несносного Холмса. И где его, интересно, носит?
Приведя себя в порядок, я стал терпеливо дожидаться шести часов. Я знал, что если Холмс сказал, что придет в шесть, то так оно и будет.
Часов до трех я перелистывал одну из последних монографий великого сыщика, из которой узнал, что рядом со мной, оказывается, проживает крупнейший специалист по губной помаде и румянам. Косметика, однако, скоро наскучила мне, и я, отложив книгу в сторону, подошел к шкафу с пузырьками.
Похоже, Холмс изрядно потрудился ночью. Новые экспонаты были снабжены наклеечками и ярлычками с инвентарными номерами и с любовью расставлены по полкам. На одном из них гордо выделялась надпись: «Редкий пузырек времен Рамзеса IV. Найден при раскопках Фив». Походив по комнате, я от нечего делать смастерил этикетку: «Редкий пузырек времен Холмса I. Найден на свалке» и прилепил к уродливому зеленому флакону.
А стрелка часов будто застыла на четырех. Где он бродит, этот Холмс? Я повертел в руках оставленный им конверт и вновь бросил его на стол. Что он там написал? Наверняка, что-нибудь, связанное с событиями последних дней. Непонятными событиями.
Если верить Холмсу, Хьюго Блэквуд был отравлен. Кому это понадобилось? Кому был нужен немощный семидесятилетний старик? Первое подозрение, конечно, падает на того, кому это выгодно. А кому это выгодно? Само собой, Дэниелу и его жене. Но не слишком ли это просто? Сомневаюсь, что Холмс стал бы заниматься таким элементарным делом. Да и Дэниел при всех своих недостатках никак не тянет на убийцу. Леди Джейн?..
А может, дело вовсе и не в деньгах? Может быть, так: сэр Хьюго становится свидетелем какого-нибудь ужасного преступления или случайно проникает в святая святых чьей-то тщательно оберегаемой тайны, и от него пытаются избавиться? Но тогда почему это происходит только сейчас, а не семь лет назад? Поскольку, если он что-то и мог такого видеть, то лишь до того, как его разбил паралич. Нет-нет, эта версия отпадает.
