— Неужели домой? — спросил я, правда, даже не надеясь на чудо.
— Вы спятили! Домой, в такую рань… — Холмс удивленно поглядел на меня. — Нет, мой милый Ватсон! Мы пойдем в лавку Огюста Фергюссона.
— Кто такой этот Огюст Фергюссон? — подозрительно осведомился я, чувствуя, что Холмс втягивает меня в очередную авантюру.
— Владелец лавки, — веско ответил Холмс. — Той самой лавки, где автор письма купил чернила.
— Ну да, понятно, — усмехнулся я. — Это ведь единственное место в Лондоне, где можно купить чернила.
— Ватсон! Вы недооцениваете мой талант, — скромно сказал Холмс. — Любому мало‑мальски образованному человеку известно, что чернила в каждой лавке обладают одним, неповторимым, присущим им и только им вкусом. А знать все лавки Лондона, их хозяев и вкус их чернил — моя святая обязанность.
— Вы, конечно же, написали монографию по этому поводу…
— Ну разумеется, Ватсон! А вы читали?..
До лавки, как это ни странно, мы добрались без приключений. Это, без сомнения, была самая лучшая, самая красивая, самая восхитительная лавка в мире. Эта была самая великолепная лавка из тех, что мы посещали с Холмсом. Потому что на ее дверях висел огромный амбарный замок.
— Слава Богу! — вырвалось у меня.
Холмс еще некоторое время дергал замок, не в силах поверить в то, что лавка закрыта. Потом он повернул ко мне обескураженное лицо и пролепетал:
— Этого не может быть, Ватсон! Так не бывает!
— Бывает, — успокоил я его. — И даже гораздо чаще, чем вы думаете.
Но Холмса это не утешило. Повернувшись к двери, он несколько раз неуверенно пнул ее.
— Фергюссон, — сказал он, — открывайте. Ну, открывайте же, ну что вам стоит? Откройте, а?
На месте Фергюссона я ни за что не открыл бы такому человеку, как Холмс. Возможно, Фергюссон придерживался аналогичного мнения, и входить в контакт с великим сыщиком не входило в его планы. Но, скорее всего, его просто не было дома.
— Ладно, — сказал Холмс. — Допустим, он ушел. Вопрос — куда? Будем рассуждать логически.
— А не проще ли спросить у соседей? — осведомился я. — Да и вообще, на кой черт вам сдался этот Фергюссон?
— Фергюссон, — многозначительно сказал Холмс, подняв указательный палец, — одно из звеньев цепи…
Я не выдержал:
— Цепи идиотов, самым главным звеном в которой является один мой хороший приятель!..
— Припоминаю, — Холмс кивнул. — Я, кажется, видел его.
— И не однажды, — подтвердил я. — В зеркале.
Но Холмс уже не слушал. Он во все стороны вертел головой, пытаясь найти человека, который поведал бы ему о судьбе Фергюссона. Но улица была пуста.
