Мы идем в его комнату, после того как я отпустил Кэтти под надуманным предлогом.
– Как все прошло с блондинкой из замка? – спрашивает меня первый донжуан французской полиции.
– Лучше быть не может. Я получил приглашение посетить завод, где производят скотч.
– Ну и что с того? Ты что, думаешь, они объяснят, как подмешивают дурь в свой лимонад?
– Нет, но это мне позволит ознакомиться с местом. А зная место, я смогу вернуться туда ночью, понимаешь, горе психиатров?
– Понимаю. Малышка не очень возникала насчет нападения? Думаю, я сыграл сцену хорошо, а?
– Прекрасно. Нет, она не возмущалась, и ее тетушка тоже. Между нами говоря, меня это немного смущает.
Толстяк, наливавший ниагарскую порцию виски в свой стакан для зубов, который теперь будет служить ему для другого, отставляет бутылку.
– Видел, чего она сделала с моими клыками?
Он сует руку в карман и вытаскивает горсть зубов.
– Моя челюсть разлетелась на куски. Предупреждаю, изготовление новой придется финансировать руководству, потому что я был при исполнении.
Он говорит так, будто его рот забит горячим пюре. В челюсти еще осталось несколько зубов, главным образом коренных.
– У меня никогда еще не было такой челюсти, – вздыхает он. – Я мог ею грызть даже камни.
– Камни – может быть, но английские ключи – нет!
– Не напоминай мне об этом. Все произошло так быстро, что я не успел среагировать. Я чуть не хлопнулся в обморок, Сан-А, а я ведь не баба!
Он залпом осушает свой стакан, затем открывает ящик комода и вынимает из него прямоугольный предмет сиреневого цвета, размером с кирпич, который бросает на кровать.
– Охотничья добыча, господин начальник.
Я замечаю, что это дамская сумочка.
– Где ты ее взял?
– Я не брал, мне ее дали.
– Кто?
– Да блондинка! Когда я показал ей мою пушку и заорал: «Мани!» – она протянула мне свою сумочку. Я не мог отказаться от так любезно предложенного подарка... – Толстяк усмехается: – Ты ее открой! Эта малышка таскает с собой странную губную помаду.
Я открываю сумочку и присвистываю. В ней лежит пистолет. Не дамская игрушка, а отличная шведская пушка калибра девять миллиметров.
– Ресницы она подкрашивает явно не этим! – смеется Берю, наливая себе новую порцию скотча.
Я нюхаю ствол пистолета и улавливаю легкий запах пороха. Этим фамильным украшением недавно пользовались.
Я говорю себе, что это оружие может объяснить сдержанность младшей Мак-Геррел в отношении нападения на нее. Синтия не хотела, чтобы виновного нашли и обнаружили, какие необычные аксессуары она носит в своей сумочке.
