Пета обняла его за шею, вопросительно глядя васильковыми глазами. Ее щеки пылали как в огне.
— Я умираю от нетерпения, — тихо сказал он.
— Я тоже, Мет. Гардеробная в нашем распоряжении. Можем пойти туда прямо сейчас.
Гардеробная? О ней он и не подумал.
— Пета… — Надо объяснить ей, что лучше дождаться более подходящего времени.
— Хочу тебя сейчас, — сказала Пета. Ее глаза, внимательные, горячие и безрассудные, обещали исполнение всех его желаний. — Пойдем со мной.
Пойти с ней! Даже табун диких лошадей его не остановит.
Пета взяла его за руку и повела из зала.
— Я переоденусь, мама, — сказала она, проходя мимо родителей, которые теперь танцевали вместе.
— Тебе помочь, дорогая?
— Муж мне поможет.
Муж! Какое прекрасное слово. Просто замечательное!
Потому что оно означает, что Пета теперь никуда не исчезнет.
На ней обручальное кольцо — символ доверия, он нужен Пете так же, как она нужна ему.
И все остальное неважно!
Мет был уверен, что их будущее будет безоблачным, как ясное небо.
— Запри дверь, Мет.
Одного взгляда и загадочного мелодичного голоса Петы было достаточно, чтобы Мет со всех ног бросился выполнять ее просьбу. Но в двери не оказалось ключа. И даже замочной скважины. Несколько секунд он стоял в замешательстве. Потом заметил кнопку на круглой дверной ручке. Нажал на нее.
Пета уже сняла фату, бросила ее на шезлонг и подошла к высокому зеркалу.
— Поможешь раздеться?
Пета через плечо вопросительно взглянула на него. Прекрасная, как на старинной картине, она стояла к нему спиной, одной рукой показывая на высокий воротник, а другой небрежно поправляя длинный шлейф. Мет тут же приступил к делу, он быстро, с наслаждением, справился с пуговицами на воротничке, нашел застежку молнии, расстегнул ее на длину корсажа, обнажив полоску кремовой кожи и очень пикантный корсет из атласных лент и кружев.
Пета высвободила руки из длинных рукавов, а Мет продолжал рассматривать экзотический корсет, восхищаясь тонкой работой. Платье упало к ногам Петы. Мет увидел упругие ягодицы прекрасной формы. Их прикрывали только кружевные ленты подтяжек, на которых держались шелковые чулки.
— Ты не носишь трусиков! — удивленно воскликнул он.
— Разочарован?
— Конечно, нет!
Мет поднял голову и увидел в зеркале ее дерзкие, дразнящие глаза. И тут он понял, что, еще надевая свадебное платье, его Пета предвидела все это. Как и Мет, она ждала все эти часы…
Он не мог пошевелиться. Его взгляд был прикован к зеркалу, где Пета отражалась во весь рост. Прекрасную грудь обтягивали полупрозрачные кружева.
