Страну охватила паника. Местные жители Начали убивать ученых, которые правили ими. Грозила вспыхнуть революция. Слух о том, что энергия появится лишь тогда, когда трон займет один из Бемов, разлетелся с быстротой молнии.
Фаро Три негодовал:
— Кто разнес этот дурацкий слух?
Самый приближенный к Фаро ученый покорно поклонился:
— Этот слух родился не в Брадоксе, мой господин, а в других городах. Его распространили световые передатчики с помощью накопителей. Так молодой Бем общается с массами и поднимает их на борьбу. Он утверждает, что энергия появится сразу же, как только он станет главой империи. По идее, ему должны помочь свергнуть незаконно властвующих ученых. Тогда он пообещал вернуть Ксару III прежнее могущество.
— Это Тора Бем, сбежавший сын Ксара Бема! — потеряв самообладание, закричал Фаро Три.
Старик покачал головой.
— Как ни странно, это не так. Его имя — Лар Бем. Возможно, это близкий родственник Ксара Бема.
Фаро Три был удивлен, но старался не показывать вида.
Пять часов показались Торе вечностью.
Постепенно к нему вернулось самообладание, и он решил исследовать другие проходы центрального зала.
Некоторые из них уже через тридцать — сорок метров заканчивались ровной стеной скалы. Очевидно, это были недостроенные коридоры. А может, они просто отвлекали случайно забредшего сюда любителя острых ощущений?
Другие коридоры, тоже с каменной перегородкой, послушно открывались перед Торой и беспрепятственно пропускали его. К своему удивлению, Тора нашел хорошо обустроенное жилое помещение и целые камеры, до отказа забитые всем жизненно необходимым. Вероятно, в одну из таких камер и хотел засадить его Лар Бем.
Он крепче сжал бластер кузена, твердо решив, что уж при следующей встрече тот не может рассчитывать на пощаду.
Тора волновался. Он вернулся в зал и уставился на движущуюся с бешеной скоростью дорожку. С каждой минутой она все больше приближала Лара к поверхности луны.
Еще немного — и он достигнет ее. Беспокойство Торы росло с каждой минутой.
Транспортная дорожка начала замедлять ход и через четверть часа остановилась. Однако еще до полной остановки Тора одним прыжком запрыгнул на нее и поспешил к ближайшему креслу. Сделав глубокий вдох, уселся.
Теперь ничто уже не могло остановить его.
Но также ничто не могло ускорить его путь наверх.
Снова прошло пять часов. Они показались Торе еще более ужасными и мучительными, чем первые. С каждым метром приближения к поверхности луны становилось все холоднее и холоднее.
