— Договорились. Мы приедем через полчаса. Спасибо, Лайла! За мной должок.
Смех Лайлы звучал очень чувственно.
— Считай, что мы квиты. Это ведь ты раздобыл мне Кейса.
— Как ты решился побеспокоить своих друзей в воскресенье рано утром? — заметила Миранда, когда Мэтт повесил трубку. — Они могли быть заняты.
Мэтт, ухмыльнувшись, обнял ее крепче.
— Так оно и было.
Глаза Миранды расширились от ужаса.
— Почему же ты не повесил трубку? Я обошлась бы старым купальником.
— Ну уж, нет. Я хочу устроить тебе настоящий праздник. Чтобы никаких неприятных воспоминаний. И потом, эта безобразная черная тряпка — не для тебя. Тебе идут цвета заката и радуги. Поэтому сегодня мы раздобудем для тебя парочку радуг.
Мэтт поднялся на ноги, увлекая ее за собой. Халат на груди Миранды слегка распахнулся, приоткрыв взору бархатистую кожу и прелестные округлости, будто созданные по размеру его ладони. Мэтт осторожно запахнул ворот халата, подавляя шевельнувшееся желание. Еще слишком рано для обоих, чтобы давать волю этим мыслям.
— Одевайся. Советую надеть шорты. Я захвачу провизию, и мы поедем в магазин за радугой. Обещаю, что тебе понравится.
Миранда пристально вгляделась в него, затем безотчетно подняла руки и провела по лицу, обрамленному мягкой бородой. Ладоням было щекотно. В ее глазах светилось изумление. Неужели нашелся мужчина, который не хочет растоптать ее, согнуть, превратить в куклу? Мэтт действительно считает ее красивой, желанной, достойной понимания и любви.
— У меня никогда еще не было ничего цвета радуги.
Мэтт заглянул в ее глаза и понял, почему он до сих пор один как перст. Он всю жизнь искал свою женщину не там. Хочет она его или нет — не играет роли. Важно другое — сумеет ли он навсегда прогнать тени, омрачавшие ее жизнь, освободить ее из цепких когтей прошлого. Как бы ни сложились их отношения в будущем, он будет драться до последнего, чтобы разорвать оковы памяти, которая окутывала ее как саван.
— Это очень печально. Но с другой стороны, я рад. Я хочу первым облечь тебя в сияющие одежды. — Он невольно улыбнулся поэтичному обороту, вырвавшемуся у него, и, наклонившись, отважился на поцелуй, о котором мечтал уже много дней.
Миранда потянулась к нему, и их губы встретились. Мэтт привлек ее к себе, и ее руки доверчиво легли ему на плечи. Его теплые ищущие губы пахли мятой. Его язык, как искусный меч, вторгся в рот, вовлекая ее в дуэль, о которой прежде она не имела понятия. Миранда застонала, охваченная желанием, которое разгоралось с неистовой силок, грозя сжечь ее заживо.
