Греки чуть-чуть выпятили грудь вперед. Подняли головы.
Велисарий осушил кубок. Протянул, чтобы его снова наполнили.
— Прекратите думать об этих подразделениях, об этих снобах, наслаждающихся жизнью в Константинополе. Не пройдет и года, как вы получите достаточно трофеев, чтобы смеяться над ними. Не говоря уже про славное имя и благодарность Рима.
Солдаты смотрели на него с готовностью. Глаза горели.
— Трофеи? — переспросил один. — Вы думаете? Мы слышали… — Он замолчал, Заговорил Агафий:
— Мы слышали, ты с неодобрением относишься к трофеям. — Глаза Велисария округлились,
— Где это вы такое услышали? Только не от сирийских солдат. Эти парни вернулись из Миндуса с таким количеством трофеев, что не знали, куда их девать. И вы, конечно, не могли слышать это от фракийских катафрактов.
Греки обменялись взглядами. Внезапно Кирилл расхохотался.
— Мы слышали это от других гарнизонов. В Константинополе. Они говорили: Велисарий очень сурово относится к тем, кто хочет наслаждаться сбором богатств во время кампании.
Улыбка исчезла с лица Велисария.
— Это не трофеи. Это грабеж. Они правильно вам сказали. Я не терплю грабежа местного населения во время похода.
Он очень сильно нахмурился.
— Я не потерплю грабежа и насилия в отношении местного населения. И не потерплю неподчинения. Я никогда этого не допускал и не потерплю в дальнейшем. Не сомневайтесь в этом. Наказание за грабеж в моей армии — пятьдесят ударов кнутом. Того, кто насилует и убивает, я казню. В случае второго нарушения в том же подразделении командующий этим подразделением сам ложится под кнут. Или его вешают.
Он осушил кубок. И снова протянул его. Кубок тут же наполнили. Он его осушил. Снова протянул. Солдаты внимательно смотрели на кубок и на полководца. Всем казалось, что вино на него никак не действует. Несмотря на выпитое при них количество.
— Не сомневайтесь, — тихо, но очень твердо сказал Велисарий. — Если вы не можете жить по этим правилам…
Он кивнул в сторону дороги на Константинополь.
— …то вам лучше сразу же отправиться за этой пятеркой в ваши уютные казармы в Константинополе.
Он снова осушил кубок. И протянул. Пока кубок наполняли, Велисарий небрежно заметил:
— Благородные господа из Константинополя не все правильно поняли, поскольку эти высокомерные аристократы на самом деле не знают, что такое кампания. Когда они последний раз участвовали в войне?
Собравшиеся рассмеялись.
— Кампания, друзья мои, — это когда вы отправляетесь для того, чтобы крушить врага. И делаете это. После того как с врагов покончено — а это называется: выиграть войну — трофеи не представляют проблемы. Но мы не говорим о воровстве. Воровство — это когда воин крадет серебряное блюдо в крестьянской хижине, — с упреком добавил он. — Единственное серебряное блюдо, которое есть у крестьянина. Если оно вообще у него есть. Или его куриц. Трофеи — это богатство империи, отдаваемое завоевателям. — Он поднял кубок и махнул им на восток.
