— Спасибо, — выдавила Шарина. Деревянное надгробье вряд ли проживет долго в здешнем климате, но все равно выглядит совсем неплохо.
Ханно встал, пожал плечами.
— Думаю, мы оставим все как есть, — проговорил он. Потом забрал кожаный сверток с зубами, отнес их к яме, где были захоронены Волосатые люди, и высыпал клыки туда.
— Спасибо, Ханно, — поблагодарила его Шарина. Она помолчала, потом подошла к охотнику и порывисто обняла его. Они молча постояли, отвернувшись друг от друга, потом Шарина произнесла: — Мне жаль того, что случилось с твоим другом.
— Я всегда считал Ансуля недостаточно осторожным, — сказал Ханно. — Он откашлялся. — Я выяснил, что его убил один из ящеров-охотников, а не Мартышки. Он охотился на них со своей игрушкой…
С этими словами он воткнул в землю свое копье и достал из могилы копье Ансуля. Только для человека комплекции Ханно семифутовое копье могло считаться игрушечным. Еще бы, ведь его собственное весило едва ли не вдвое больше…
— И вот что я скажу тебе, молодая госпожа, некоторые из этих здоровенных ящеров — настоящие убийцы.
Ханно переводил взгляд с копья на Шарину.
— Возьмешь себе оружие Ансуля, молодая госпожа? Вряд ли стоит укладывать его с ним в могилу.
— Копье слишком велико для меня, — откликнулась девушка. Хотя, с другой стороны, ясно, что здесь, на Байте, без оружия не обойтись. — Что касается топора, думаю, мне достаточно будет ножа. Это нож моего друга.
Охотник согласно кивнул. Он взял топорик Ансуля и отсек изрядный кусок от копья.
— Так лучше? Или надо еще подправить, чтобы руке было удобнее?
— Так очень хорошо, — проговорила Шарина. Ловкость Ханно просто изумляла — куда больше, чем его сила.
— Пожалуй, топор оставлю себе, — рассудительно заметил он, сунув оружие за пояс. — Я ведь, как и ты, молодая госпожа, скорее воспользуюсь ножом для ближнего боя, но, думаю, Ансулю было бы приятно узнать, что его оружие в целости и сохранности. Он всегда просил меня беречь его.
— Я принесла из лодки зерна, — неловко произнесла Шарина. — Хочешь, я испеку лепешки в золе? Или сварю кашу?
Она прекрасно понимала: не такой Ханно человек, чтобы относиться к смерти друга так бесстрастно, как он пытался это показать, но ничего не поделаешь. Лучше всего забыть о случившемся и позволить гневу Ханно улечься.
— Лепешки — это дело. Посмотрим, может, мне удастся найти нам немного мяса. Потом разберемся, что делать дальше.
Он присел на корточки и начал шлифовать обрубок копья на шлифовочном камне Шарины. Работал с отсутствующим видом; видно было, что ум его блуждает где-то далеко.
