— Ты хороший. Очень. — Я едва не ревела, потому что большей любви и нежности я не испытывала никогда.
— Любимая. Ты моя любимая.
— Игнасио...
— Мари, я не успел рассказать тебе многое... Ты можешь разочароваться. Боюсь, я не тот, кто тебе нужен. Я...
— Игнасио, — я закрыла рукой его рот, — мне никто не нужен, кроме тебя. Давай уедем отсюда.
— Ты опять опередила меня. — Он поцеловал мои пальцы. — С удовольствием. Прямо сейчас. — Игнасио решительно встал с кровати и потянулся к одежде.
— Подожди! — Я схватила его за руку. Я не ожидала такой безоглядной готовности. — Зачем спешить? У нас есть еще десять минут на сборы! Он улыбнулся, ведь я повторила его шутку. Но в глазах, в больших карих с длинными красивыми ресницами, в моих любимых глазах, в глазах моего любимого Игнасио что-то изменилось или потемнело. Почему он загрустил?
— Поцелуй меня. Ты потрясающе целуешься, — сказала я.
— Нам не хватит десяти минут, если мы начнем целоваться. Уже совсем светло.
— Милый, какой ты милый! — Я провела пальцем по его губам, по самому краешку под усами.
Он шумно вздохнул. Я почувствовала, как напряглись его грудь и руки, а поцелуй снова завел нас в джунгли к заблестевшему между деревьями водопаду...
Водопад снова заботливо отгородил нас от остального мира. Сквозь беззвучно струящуюся завесу воды проглядывало сиреневое небо с бесцветными пятнышками звезд. Мягкий нежный мох баюкал нас обволакивающим ароматом лаванды и терпкого авокадо. И было приятно знать, что ты не одна, что рядом дышит во сне живой, ласковый, сильный и самый любимый мужчина.
Водопад заискрился золотистыми бликами, небо приобрело аквамариновый оттенок, звезды испуганно исчезли, потому что какой-то стук разрушил гармонию, и Марега закричал:
— Эй, док, просыпайся! Да проснись ты скорее!!
— Зачем же мы уснули, Мари! — встревоженно прошептал Игнасио, с отчаянием посмотрев на меня. — Надо было давно убираться отсюда.
Я потерла глаза, силясь понять, чего он так испугался.
— Что случилось, Алекс? — громко спросил Игнасио, спешно натягивая брюки.
— Проснулся, соня? Сейчас увидишь! — И Марега бесцеремонно вошел в комнату.
В его руках была внушительная, еще трепещущая рыбина. Босые ноги, какие-то неимоверно рваные, засученные до колен джинсы, расстегнутая линялая, некогда клетчатая рубаха с отрезанными как попало рукавами. И все это шло ему так же, как и золотая массивная цепь на шее, и роскошная светлая дорогая шляпа на голове...
— Доброе утро, Алекс, — машинально поздоровалась я, прижимая к себе простыню. Хорошо, что я еще не успела встать с постели.
