— Вот это да! — восхитился мой попутчик, нащупав, наконец, лучом прожектора ее свод, — метров тридцать, не меньше!
Над нашими головами свисал огромный сталактит, рядом с ним присоседились другие, поменьше, но их было столько, что, где ни встань, все равно окажешься под каким-нибудь сталактитом.
— Неуютно здесь, — я поежился, — как в пасти у оркусозавра.
— Согласен, — ответил Номура. Пещера нравилась ему не больше, чем мне.
— Выбора у нас нет. Исследовать ответвления мы сегодня уже не успеем.
Номура возразил:
— Давай хотя бы сенсорами прощупаем.
Своею неутомимостью Номура стал меня понемногу доставать. Но пасовать перед младшим коллегой мне было не удобно.
— Ладно, давай, будь по твоему, — согласился я.
Из пещеры было четыре выхода. Если верить карте и если считать, что нашей целью был биохимический завод, то годились два. Еще один, если верить все той же карте, вел, буквально, в никуда. А четвертый, и выходом-то, строго говоря, не был — скорее, это была узкая щель на высоте десяти метров от земли. Пока Номура настраивал аппаратуру, я обошел всю пещеру по периметру. Мне казалось, что на аппаратуру тут надеяться нечего, — нужно искать следы «туристов». Идя по кругу, я наконец дошел до того участка стены, что находился прямо под щелью. Стена как стена — такая же гладкая, как и везде, но слой льда на ней был толще чем на других участках стены. Этим льдом был замерзший водопад, который лил когда-то из той дыры, или щели, что находилась в восьми с небольшим метрах надо мною. В свете прожектора лед отливал розовым и желтым, сквозь перчатки холод не чувствовался и лед казался цветным стеклом, застывшим, прежде чем мастер решил, что из него вылепить. Желая убедиться, что это все-таки лед, а не стекло, я снял перчатку и провел рукою. От холода рука мгновенно онемела, и тем более удивительно, что я сумел различить на ощупь ту маленькую выбоину, или вернее, небольшой скол, правильной треугольной формы. Из-за бликов, выбоина была с трудом различима глазом. Что там ладони — внутри у меня все похолодело! Я готов был поклясться, что кто-то наблюдает за мною сверху, и ответных действий стоит ждать с минуты на минуту. Вот так, стоя у самой стены, я был слишком уязвим для нападения. Номура копался далеко в стороне, и, чтобы привлечь его внимание, я зашипел что-то невразумительное в микрофон. Когда он удосужился на меня взглянуть, я знаком попросил его отвернуть прожектор в сторону. Сам же стал подсвечивать ледяную стену фонарем так, чтобы от неровностей появились тени. Но зрению я по-прежнему не доверял и, меняя руку, исследовал стену еще и на ощупь. Обнаружил второй скол, совсем свежий — как и первый. Вероятно, были и другие, но выше по стене. Накопленная за весь день усталость исчезла в мгновение ока.
