— Работа горничной требует много сил.
На Джибе была вылинявшая фланелевая рубашка, когда-то бывшая красной.
— У вас прекрасно продвигается работа, — сказала Джулия. Он накрыл всю мебель старыми тряпками и уже очистил три стены. На подоконнике лежала кисть, которой он пользовался, чтобы убирать грязь из каждой щели.
Джулия чувствовала себя неловко из-за того, что Джибу пришлось столько работать.
— Я не знаю, как я могу отблагодарить вас, — сказала она.
— Мне приятно это делать, мадам, — улыбнувшись, сказал Джиб.
— Я должна поехать посмотреть одну пациентку, а затем у меня есть дела в городе. Я оставлю вам и Мосси поесть.
— Спасибо, мадам, вы очень любезны, — ответил Джиб.
Джулия вернулась на кухню и приготовила картошку с ветчиной для Джиба и Мосси. Затем она запрягла своего Бисквита в кабриолет и направилась в сторону ущелья Даблтри. Дождь уже прекратился, и на небе появлялись просветы, но воздух оставался холодным. Джулия тосковала по теплому летнему солнцу, пению птиц и запаху полевых цветов. «Интересно, любит ли Джиб пикники на лугу?» — вдруг подумала Джулия и одернула себя. Какая глупая мысль вдруг пришла ей в голову. Через неделю он уедет, он ждет не дождется, наверное, когда закончит уборку. Джулия почувствовала сожаление и решила лучше об этом не думать.
Тем временем она добралась до дома Чэпменов, которые жили на берегу реки Уиски. Она вышла из коляски, привязала лошадь к забору и достала медицинскую сумку Эдварда, с которой теперь ездила к пациентам.
— Миссис Чэпмен, — позвала Джулия, подходя к двери. По двору бегали куры, бородатые козы что-то жевали и пили из миски. Вид жилища Чэпменов был убогим. Домик был маленьким, меньше, чем хижины на горных шахтах. Он был сооружен из всякого хлама, подобранного Отисом Чэпменом на заброшенных шахтах в ближайших горах. Отис соорудил даже веранду, которую подпирали ошкуренные бревна. Обычно в хорошую погоду на этой веранде в качалке сидела миссис Чэпмен и штопала носки или очищала горох.
— Миссис Чэпмен!
Дверь открылась. На пороге стояла Вера Чэпмен с веником в руке, выпятив свой огромный живот.
— Дайте-ка я на вас посмотрю, — сказала она. — Вы все еще в черном. Вам бы уже пора сменить цвет.
— Я это сделаю не раньше, чем через несколько месяцев, — сказала Джулия.
Миссис Чэпмен пригласила Джулию в хижину и предложила ей стул.
— Надо продолжать жить, как бы ни была горька ваша утрата, — сказала миссис Чэпмен.
На полу хижины был положен коврик в ярких тонах, на окнах висели белые занавески. Ситцевая штора разделяла хижину на спальню и гостиную. Из кухни доносился приятный запах печеного.
