– Чем могу быть вам полезен, мистер Олин, – сухо спросил он. Голос его по-прежнему был холоден и глубок. – Оператор сказала, что я вам необходим.
– В некотором роде, да, – сказал я твердо. – Мне не хотелось бы отрывать вас от работы, но сейчас я нахожусь возле вашего штаба, у стоянки платформ, и мне действительно необходимо с вами срочно переговорить. Конечно, если ваши обязанности…
– Мои обязанности в данный момент могут немного подождать, – сказал он, растягивая последнее слово. – Так вы у стоянки?
– В платформе УП-23, зеленой, с закрытым верхом.
– Я спущусь сейчас к вам, мистер Олин.
Экран погас.
Удача не изменила мне. Блек служил в штабе!
Через несколько минут отнюдь не спокойного ожидания в платформе из дверей штаба вышел человек. Я открыл дверь и, когда Блек подошел поближе, передвинулся на другое сиденье.
– Мистер Олин? – спросил подошедший офицер, вглядываясь в темноту кабины.
– Да, садитесь.
– Благодарю.
Он сел на сидение, оставив дверь открытой.
– Зачем я вам нужен?
– Мне нужен пропуск для помощника… – Я описал ему положение вещей, упустив только одно – что Дэйв – муж Эйлин.
Когда я закончил, он долго сидел молча, словно прислушиваясь к звукам теплой ночи Новой Земли.
– Если ваш помощник не ньюсмен, мистер Олин, – наконец проговорил он,
– то я ничем не могу вам помочь.
– Он ньюсмен. По крайней мере, в этой компании у него есть такие документы, я уже договорился на Фриленде. Но пока они еще не подготовлены. Но вы понимаете, что у нас нет времени. Я отвечаю за него, и Гильдия охраняет его сейчас так же, как и меня. Ньюсмены нейтральны!
Блек покачал головой.
– Если он окажется… Шпионом, то вы можете просто сказать, что он обманул вас.
Я отвернулся.
– Нет, не скажу. Он не шпион. Я могу сказать вам, что это муж Эйлин. Взяв его в помощники, я хочу уберечь его от передовой. Мне надо спасти его жизнь для Эйлин, и поэтому я прошу вас помочь мне в этом деле.
Джаймтон Блек окаменел. Мне даже показалось, что он перестал дышать. В темноте я не смог увидеть выражения его лица, но был почему-то совершенно уверен, что оно и сейчас ничего не выражало. Спартанское воспитание должно было сказаться и в этом случае. Но если он любил Эйлин, пусть это и было давно, пути назад у него не было. Не такой он низкий человек, чтобы его любовь перешла в ненависть, если девушка отказалась выйти за него.
Блек все еще молча сидел в кресле.
– Давайте документы, наконец выдавил он из себя. – Я посмотрю, что можно будет для него сделать.
