Наконец капитан вывел его из задумчивости.
– Ну что? – спросил он.
Петрус вздрогнул, сделал над собой усилие и спустился с небес на землю.
– Як вашим услугам, крестный, – предложил он.
– Даже согласен пойти во Французский театр? – удивился тот.
– Куда прикажете.
– Твоя преданность так велика, что заслуживает вознаграждения. Нет, во Французский театр мы не пойдем: трагические стихи после ужина, как, впрочем, и перед ним, заинтересовать неспособны. Я пойду за вещами, поблагодарю хозяйку гостиницы и через час буду у тебя.
– Вас проводить?
– Нет, я тебя отпускаю. Ступай по своим делам, если у тебя есть дела ночью – а ты обязан их иметь, парень: женщины, должно быть, без ума от такого красавца!
– Ого! Вы ко мне небеспристрастны, как истинный крестный, то есть второй отец.
– Тотов поспорить, – громко расхохотавшись, продолжал капитан насмешливо, – что ты любишь их всех, или ты не сын своего отца. Кажется, у древних римлян был император, мечтавший, чтобы у всех мужчин была общая голова, дабы обезглавить все человечество одним ударом?
– Да, Калигула.
– А вот твой славный отец, в отличие от этого бандита, мечтавшего о конце света, хотел бы иметь сто ртов, чтобы целоваться разом с сотней женщин.
– Я не такой гурман, как мой отец, – рассмеялся Петрус, – мне вполне хватает одного рта.
– Так мы влюблены?
– Увы! – молвил Петрус.
– Браво! Я лишил бы тебя наследства, не будь ты влюблен… И нам, само собой разумеется, платят взаимностью?
– Да… Я любим и благодарю за это Небо!
– Все к лучшему… Она хороша?
– Как ангел!
– Ну что ж, мальчик мой, я, стало быть, прибыл весьма кстати. Что тебе мешает жениться? Может, денег нет? Так я готов дать вдвое больше необходимого.
– Большое спасибо, крестный. Она замужем.
– Как?! Ты влюблен в замужнюю даму? А как же мораль?
– Дорогой крестный! Обстоятельства сложились таким образом, что я могу ее любить и мораль при этом нимало не страдает.
– Ладно, как-нибудь расскажешь мне о своем романе. Нет?
Ну так и не будем об этом больше. Храни свою тайну, мой мальчик. Расскажешь, когда мы сойдемся ближе, и ты, может быть, не напрасно потеряешь время. Я человек находчивый. Мы, старые морские волки, изучаем на досуге все военные хитрости; я мог бы при случае оказать тебе помощь. А пока же – молчок!
«Лучше молчать всегда, чем открыть рот и ничего не сказать», – как написано в «Подражании Иисусу Христу», книга первая, глава двадцатая.
После такой цитаты Петрус, вставший было из-за стола, едва не рухнул снова.
