– Надеюсь, вы извините меня за эту оплошность.
– Какую оплошность? - не поняла Селеста. «Это поцелуй он называет оплошностью?»
– Ну, что ваша спальня еще… - Он нахмурился еще сильнее. - Простите. Я, правда, не думал, что вы появитесь так скоро, да еще эти хлопоты с помолвкой… Одним словом, я просто упустил это из вида.
– Не стоит извинений, - сказала Селеста, берясь за ручку двери. - Я все понимаю.
– Вы зайдете утром в мою контору?
– Да, мистер…
Он прижал палец к губам Селесты и укоризненно покачал головой.
– Глупо называть меня мистером Трокмортоном после того, что произошло между нами. Правда, если вам не понравилось…
– Нет! Да! Все было просто чудесно, и мне очень… хм… понравилось.
– Отлично, - ответил он и улыбнулся, облегченно вздохнув.
– Доброй ночи, - сказала Селеста, поворачивая дверную ручку.
– Утром увидимся.
– Конечно, э-э… - Нет, она так и не смогла назвать его по имени и остановилась, глядя на Трокмортона, а тот продолжал смотреть на нее.
Улыбка стерлась с его лица, ко лбу прилипла упавшая темная прядь. Затем он поклонился, ухитрившись при этом ни на миг не отвести взгляда от лица Селесты.
Не дожидаясь продолжения, Селеста упорхнула за дверь спальни, чувствуя себя при этом так, словно только что совершила самую большую в своей жизни глупость.
– Дорогой!
С этим возгласом леди Филберта ворвалась в кабинет Трокмортона, и вслед за ней сюда долетели шумные звуки - праздничный вечер продолжался. После прощания Трокмортона с Селестой прошел всего лишь час.
– Дорогой, я только что слышала интересную новость.
Гаррик повернулся от окна, покачал в руке стаканчик, наполненный чистым виски, и спросил у матери:
– И что же ты услышала, мама?
– Говорят, что видели, как ты шел по темным коридорам рука об руку с прекрасной, загадочной незнакомкой.
Он испытал смешанное чувство стыда и гордости. Однако можно только подивиться той скорости, с которой мистер Монкхаус умеет распространять слухи.
– Как Эллери? - спросил Гаррик.
– Чешется, - коротко ответила леди Филберта. - Признайся, это ведь ты подстроил?
– Ну что ты, мама, - неискренне возмутился он. - С чего это пришло тебе в голову?
– Да, это ты подложил клубнику в тот десерт, фу, как низко!
Он согласился признать свою вину, не испытывая при этом ни малейшего раскаяния.
– Зато эффективно. Или ты предпочла бы весь вечер успокаивать рыдающую леди Патрицию, в то время как лорд Лонгшо обдумывал бы, как ему лучше стереть всех нас в порошок?
