— Прости, Росс, — сказал Грейсон, виновато разводя руки. — Если бы все от меня зависело — мне-то, знаешь сам, все равно. Но тут у нас и дети и… — Он безнадежно махнул рукой, словно у него пропал голос.
— Забудьте, — коротко бросил Росс. — Мне ни к чему оставаться там, где я не нужен. А теперь, если бы вы все отсюда…
— Погодите еще полминутки, — вмешалась Ма. — Все это зашло слишком далеко. — Она повернулась к Россу. — Вы нужны — нужны этому каравану. Умеет еще кто-нибудь так лечить лошадей? — Она уже обращалась к Грейсону. — А кто лучше него стреляет? Кто всегда приносит нам свежее мясо? А? Хотите прогнать его лишь потому, что он не пожелал спать под дождем? Да я бы первая посчитала его дураком, если бы он там остался.
— Знаете, мистер Грейсон… — начала Леона.
— Заткнись, женщина! — неожиданно прогудел Зик. В первый раз все услышали, как этот добряк на кого-то повысил голос. От удивления — больше, чем от чего-либо еще — миссис Уоткинс, онемев, застыла как вкопанная. — А теперь насчет того, что эти двое молодых людей делали что-то дурное. Пошевели данной тебе Господом Богом извилиной. Она рожала меньше двух недель назад. Думаешь, она в состоянии сейчас лечь с мужчиной?
Лицо Лидии запылало — десятки глаз изучающе рассматривали ее. Она взглянула на Росса. Он стоял, замерев и напрягшись, как индеец, словно не обращая внимание на все, что происходило вокруг. Повернувшись к Леоне, Ма вложила в свой взгляд всю холодную ненависть, на какую была способна. Старуха первой отвела глаза, но еще не успокоилась.
— Для таких, как она, это сущий пустяк! — проклекотала она.
— Боль — для любой одинакова, — отрезала Ма. Скрестив руки на массивной груди, она глубоко вздохнула. — В общем, на все это есть один достойный ответ. Мистер Коулмэн и Лидия должны пожениться.
Воцарилось ошеломленное молчание.
— Черта с два я на ней женюсь! — прорычал Росс. Лидия задохнулась.
— Я ни за кого замуж не собираюсь!
— Вы зашли слишком далеко, Ма, — покачал головой Грейсон.
Зик только заинтересованно хмыкнул.
— О Боже, Боже! — заголосила миссис Уоткинс. — Его единственная пред Богом жена еще не успела остыть в могиле! — На самом деле она терпеть не могла Викторию за ее изящество и красоту, но теперь изображала полную готовность вступиться за оскорбленную память покойной.
— Мистер Грейсон, если они поженятся, вы будете удовлетворены? — спросила Ма, словно не замечая всеобщего смятения, вызванного ее предложением.
