— Невозможно, — отрезал Хэзард.
— Согласен. Я сказал ей, что там слишком опасно.
— Ребята из «имперской компании» хотят твоей крови, — коротко бросил Хэзард. — Я не хочу вмешивать ее в такое рискованное дело.
— Я тоже.
Хэзард опять глубоко вздохнул, затем заговорил энергичным тоном:
— Приведи ее к ужину. — Он посмотрел на Флинна холодным взглядом. — Считай это приказом. Если она не откажется, все равно приведи ее. Я хочу, чтобы она поняла, что не должна ехать с тобой на север ни в коем случае. Ни в чем другом я не собираюсь ей отказывать.
— Хорошо.
Хэзард побарабанил пальцами по столу.
— Я жду. Ужин в восемь.
— Ты был там! — воскликнула Джо, когда Флинн вернулся.
Полностью проснувшись, она лежала, опершись на локти, и пристально смотрела на него.
— Как ты посмел?! Я не какая-нибудь наивная девочка, которой нужна защита! Я в состоянии позаботиться о себе!
— Я сделал визит вежливости. Мы с твоим отцом знаем друг друга много лет.
Ее взгляд стал острее кинжала.
— И вы обсуждали мою жизнь, как будто я сама не в состоянии принимать решения. Бог мой, как я это ненавижу! Как будто мои действия требуют мужского одобрения!
— Успокойся. Нас пригласили на ужин. Все в порядке.
— Я не в порядке! Я чертовски не в порядке! Я не желаю, чтобы ты лез в мою жизнь.
— Кажется, ты не была особенно против прошлой ночью, — ответил он, слегка улыбнувшись.
— Ты говоришь об абсолютно разных вещах. — Однако она не могла отвести глаз от его мужественной и восхитительной наготы, это мешало ей выражать свое негодование.
— Дорогая, не надо сердиться. — Он слегка раз вернулся, чтобы ей лучше был виден дразнящий вид его отлично сложенного тела. — Мы абсолютно одни. Я отослал слуг на все утро, так что если ты голодна, — в его улыбке хорошо угадывалась двусмысленность, не имевшая ничего общего с едой, — повар оставил немного свежих черничных лепешек и лимонный пирог.
— Черничные лепешки? — проворчала Джо, колеблясь в выражении благодарности. — Горячие?
— Горячие, — прошептал он. — Такие же, как и кое-кто еще.
— Ты осмеливаешься использовать еду и секс, чтобы дразнить меня? — Но раздражение исчезло из ее голоса.
— Что же ты хочешь на первое? — Он уже вставал с постели.
— Принеси и лимонный пирог тоже.
Он вернулся, величественно обнаженный, величественно возбужденный, его брови вопросительно изогнулись.
— Неужели весь?
— О Боже, — прошептала она, чувствуя пробуждающееся желание, отодвигающее мысли о еде.
Его губы изогнулись в ленивой усмешке.
