— В чем угодно. Можете сами удостовериться, — произнес он вкрадчивым тоном. В его голосе смешались обещание и вызов.
— А если мне не захочется?
— В таком случае мое сердце окончательно разбито. — На его губах появилась слабая улыбка.
— Что-то не верится. Сама не пойму, почему.
— Потому что вы слишком циничны.
— В то время как вы излишне любезны.
— Как вы можете судить обо мне, даже не попытавшись получше меня узнать? — этот вопрос прозвучал смиренно и тихо, без тени фатовства.
От неожиданности Анджела положила на тарелку вилку и нож так резко, что они издали оглушительный звон. Так против собственной воли она оказалась в центре внимания сразу нескольких человек, сидевших за столом.
— Говядина проявила непослушание? — осведомился Кит, вернувшись к прежнему тону застольной беседы.
— Не думаю, — ответила она ровным голосом, одновременно улыбнувшись сразу нескольким гостям, чьи взоры казались наиболее обеспокоенными. Среди них были Джо Мэнтон и принц.
— Может быть, немного прохладной воды? — предложил Кит и, не дожидаясь ответа, подозвал лакея.
— Вы в самом деле очень любезны, господин Брэддок. Оба они были искушены в тонкостях светского политеса, а потому вскоре все те, кто только что проявлял беспокойство, вернулись к обычной болтовне. Застольная беседа вновь вошла в свое русло.
— Простите меня, — тихо произнес Кит, когда никто уже не обращал на них внимания, и сокрушенно вздохнул. — Вот что получается, когда пытаешься быть искренним.
— Это, наверное, редко с вами случается? — Голос Анджелы снова становился ироничным. Ей вовсе не хотелось размякнуть от его искренности или самого присутствия.
— Нет. — Его взгляд стал серьезным, утратив былую насмешливость. — И приехал я сюда лишь затем, чтобы увидеть вас.
— Я бы не приехала, если бы знала, что увижу вас здесь.
— Нет, вы все-таки неравнодушны ко мне. И с вашей стороны было бы лицемерием отрицать это.
— О Господи, Кит, — еле слышно пробормотала Анджела, — да ведь это становится невыносимым. И вы должны понять это. Ради всего святого…
— Из-за Джо Мэнтона?
— Нет!
— Вы уверены? — Ее поведение можно было бы понять, если бы она все еще любила этого человека.
— Да, уверена. Я дала ему ясно понять, что не намерена вмешиваться в его супружескую жизнь. И он прекрасно осведомлен о моей позиции. Хотя, впрочем, не понимаю, какое вам может быть дело до всего этого…
— Что ж, отлично, — отрывисто подытожил Кит, как если бы они после долгих переговоров наконец поставили свои подписи под соглашением.
