— Ты трахаешься с ним? — спросил Марио.
— Нет, конечно, — соврала Элисон. — Да, вот еще что, «Братья» дали мне фотоаппарат, чтобы наши гиды пофотографировали в клубах. Я подумала, что во время вашего похода в стриптиз-клуб ты мог бы попытаться нащелкать какой-нибудь компромат на гидов «Молодых». Там наверняка будут горы «Чарли», а ты ведь знаешь, у «Братства» настоящая паранойя насчет наркотиков.
Марио покачал головой.
— Срань господня, это действительно нечистая игра. Просто беспредел.
— Это мое второе имя, дорогой. — Она проверила, что никто не смотрит, и игриво положила руку ему на брюки. — Но тебе-то это давно известно, правда?
— Дорис и Берт.
— Нет, — сказал Рэй, — ваши фамилии, пожалуйста.
— Ой, прости, детка. Мистер и миссис Таннер. Шугар Рэй заглянул в список и поставил галочки напротив их имен.
— Можете пройти в автобус, номер М 21. Рэй еще раз сверился со списком. Все в сборе.
Он подошел к Стигу.
— Все на месте? — спросил Стиг.
— Ага. Все не так плохо, как я думал. Ты не видел Кита из «Братства»? Он должен ехать со мной в автобусе.
— Да, он разговаривал с Элисон. Наверное, через минуту подойдет. На твоем месте я бы пошел в автобус и проверил, как там клиенты.
— Да, ты, пожалуй, прав. Надеюсь, «Братство» не приготовило для нас других сюрпризов, вроде этого. Ты уверен, что моих клиентов кто-то встречает? Самолет приземлился десять минут назад.
— Да, кажется, я видел Грега в зале прибытия, — соврал Стиг.
— Ну слава богу. Кстати, спасибо тебе за помощь. Честно говоря, я немного волновался, когда услышал все эти истории про Марио и Элисон. Я боялся, между нашими компаниями не будет особой дружбы.
— Слушай, мы все в одной лодке. Я же знаю, что в другой раз ты так же поможешь мне.
— Да, конечно. Ну, увидимся в клубе с танцами в понедельник.
— Никогда бы не подумал, что ты увлекаешься такими делами.
— О, ты будешь удивлен.
Шугар Рэй, ничего не подозревая, вышел из здания аэропорта. Стиг брезгливо скривился, а потом направился в другой конец терминала к Элисон — сообщить, что все идет по плану.
Место Рэя было первым от входа. Он ужасно волновался. С микрофоном он работал лучше всех гидов-первогодков, что было особо отмечено «Братством», но он-то готовился выступать перед развеселой толпой в возрасте от восемнадцати до тридцати, а не перед сборищем унылых пенсионеров.
Подходя к автобусу, он понял, что все может оказаться еще хуже, чем он ожидал. В нескольких метрах от автобуса толклась группка явно раздраженных пожилых людей, а те, кто сидел внутри, судя по шуму, разошлись не на шутку.
