— Никогда прежде я не запугивал вас, а, наоборот, тешил надеждой, пусть даже призрачной, — продолжал Темняк. — Но сейчас пришло время посмотреть правде в глаза. Боюсь, что наши возможности к сопротивлению исчерпаны.
— Это надо понимать как приговор? — прервал его Свист.
— Ни в коей мере. Гибель чего-то одного нередко связана с рождением другого. — Темняк вновь продемонстрировал маленького ящера, пригревшегося у него за пазухой. — Сейчас мы присутствуем при рождении новой надежды, уж простите за высокопарные слова. С самого первого дня своего пребывания здесь я замыслил побег и всё это время только тем и занимался, что строил его планы. Могу без ложной скромности сказать, что количество таких планов уже перевалило за дюжину. Однако после серьезных размышлений я выбрал один — самый простой, но в то же время обещающий наибольшие шансы на успех.
— И каковы же они, если не секрет? — осведомился Свист, ещё не до конца уверовавший в то, что Темняк говорит на полном серьёзе.
— У меня одного — пять из десяти. У всей стаи — Два из десяти. Но это, конечно, примерно.
— Разве бежать в одиночку легче?
— Полагаю, что да.
— Тогда беги один. Мы тебе мешать не будем.
— Это невозможно по причинам, которые я даже не собираюсь здесь обсуждать. Сам я сбегу в любом случае. Вы можете сопровождать меня. А можете и остаться. Неволить я никого не собираюсь. Каждый сам сделает свой выбор. Побег назначен на эту ночь. Если хотите, присоединяйтесь.
— Нам-то, допустим, всё равно, — сказал Свист. — У тех, кто попал на Бойло, с самого начала нет почти никаких шансов. Но ведь у Тюхи кое-какие упования появились. Ему-то каково?
— Обо мне не беспокойтесь, — произнес Тюха тоном, в котором не было и тени так свойственных ему колебаний. — Своей жизнью я уже давно обязан командиру. Кстати, как и все вы. Поэтому я без всяких сомнений пойду туда, куда он позовёт.
— Хватит пустословить! — Перед тем как заявить это, Бадюг старательно откашлялся. — Вместе от врагов отбивались, вместе и в побег пойдём. А придётся, и помирать будем вместе. Тут уж ничего не поделаешь.
— Благодарю за то, что вы приняли моё предложение почти без возражений, — сказал Темняк. — Признаться, я этого даже не ожидал. Думал, что придётся уговаривать вас до самой ночи.
— Нас уговорил не ты, а ящеры, — в тон ему ответил Свист. — Да ещё вчерашние птицы. Если зло способно одолеть только другое зло, то и страх отступит перед другим страхом. А если точнее — страх воображаемый перед страхом пережитым.
