Королева увидела Тибо, который первым завязал бой.
Королевская армия была готова выдержать натиск противника.
— Приготовиться к атаке! — крикнул маршал Жан Клеман.
Враг был совсем близко. Вдруг солдаты Бланки Кастильской увидели, что противники весело машут своими щитами и знаменами. А один из всадников направился к королеве, соскочил на землю и пал на колени. Это был Тибо, не решившийся вести бой, против той, которую любил.
— Моя Дама, — сказал он, — я не в состоянии быть вашим противником. Предоставляю вам свои войска, чтобы вместе сражаться против ваших врагов.
И через несколько недель благодаря Тибо мятежники, окруженные в Беллемском замке, вынуждены были капитулировать.
Так еще раз любовь спасла корону Франции!
Бланка смотрела на Тибо благодарным и нежным взглядом и пригласила в Лувр, где однажды вечером он спел для нее свою отчаянную песню:
Желание мое становится песней
О той, самой прекрасной на целом свете.
О самой прекрасной? И тот ошибется…
Кто скажет, что на созданной Богом Земле
Найдется хотя бы одна подобная ей!
Она меня жалеет, видя муки мои
И преданность ей до гроба.
За что же, Боже мой, — ответьте,
Не суждено мне от любимой мною
Любви добиться?
О, женщина, я чувствую к тебе святую боль любви,
О, милая, тебя я умоляю,
Скажи мне, милая моя,
Смогу ли я снять,
В ответном чувстве пресвятой любви
Блаженно тая?
Святая красота, желанная моя,
В тебя влюбился я, души своей не чая,
Но долго ль сдерживать мне чувства, как в тюрьме,
Позволь спросить об этом, дорогая!
Мои мечты всецело о тебе!
И вопрошаю я Всевышнего:
А думает ли Дама обо мне хоть чуть,
Хотя б всего немного?
Тибо замолчал и увидел, что королева плачет. Видно, ничто человеческое не было чуждо и королеве.
Через несколько дней все в Лувре заметили перемену в отношении Бланки Кастильской к Тибо. Она была с ним нежна, заботливо опекала, и все сделали вывод, что труверу удалось метко выстрелить из арбалета. Падкие на прибаутки пускали по дворцу безобидные шутки, веселившие весь Лувр. Кое-кто ограничивался подмигиванием, но с таким игривым видом, что нельзя было сказать, кто безобиднее, говорливые или молчуны…
«Новость» не замедлила просочиться через стены Лувра и. разлиться по Парижу. Через день город говорил лишь о ней.
— Этот трувер исполнил ей арию для флейты, — передавали сплетники»
— Он все предусмотрел. Она — испанка. В ее жилах горячая кровь.
Враги короны воспользовались случаем, чтобы напакостить Бланке Кастильской. По стране загуляли памфлеты. Королеву называли распутницей и притворщицей. Поэты дошли до того, что прозвали ее мадам Эрсан — именем распутной и набожной волчицы Изегрины, персонажа «Романа о Лисе».
