— Какое же рабское подчинение? Правда, у нас никто не может отказаться от педагогической деятельности, так как наши законы положительно приказывают каждому гражданину безвозмездно отдаться воспитанию юношества. Но у нас никто и не думает уклоняться от этой обязанности, самой благородной, самой возвышенной, какую только могут иметь отцы семейств.
— Я искренно удивляюсь вам, Та-Лао-Йе, и прошу вас извинить мою ошибку.
— Не извиняйтесь, Шин-Чунг, — ведь я уверен, что вы не имели намерения оскорбить нас. Ваше суждение только показывает мне, что в ваше время люди держались на этот счет очень грубых понятий.
— Но тогда, значит, вы все без исключения должны действовать по одной и той же инструкции?
— А как вы думаете? Знайте, что все мы в известное время возраста, получаем получаем точные понятия о своих обязанностях и поучаемся следовать строго определенным правилам.
— Мне хотелось бы хоть раз взглянуть, как вы обучаете своих детей.
— Это можно устроить в одну минуту. Мы ускорим свой полет и сейчас будем в городе.
— Еще одно слово. Когда вы с быстротою молнии пробегаете пространство, у вас разве не бывает столкновений между путешественниками?
— Никогда не бывает ничего подобного. Даже если, случайно, два тела встретятся в воздухе, то нервные атмосферы, окружающие каждое из них, отталкиваются друг от друга и, таким образом, столкновение двух тел предотвращается.
Синтез хотел было сделать еще несколько замечаний. Но было уже поздно. В тот момент, когда Та-Лао-Йе произнес последние слова, ученый почувствовал легкое содрогание. Это продолжалось всего одно мгновение. Потом он услышал приятный голос Та-Лао-Йе:
— Мы прибыли на место!
Воздушные путешественники спустились на землю среди огромного города, на обширной площади, обсаженной прекрасными деревьями и окруженной грандиозными памятниками. Синтезу захотелось несколько пройтись по ней, чтобы поразмять свои ноги после непривычного для него способа путешествия.
Его спутники нашли это намерение вполне естественным.
Синтез тихо зашагал по площади, бормоча про себя:
— Итак, вот этот таинственный город Томбукту, некогда едва известный нашим современникам, а теперь столица мира! Наша цивилизация, которою мы гордились, исчезла почти без всякого следа, самая земная ось переместилась, прежние моря и материки исчезли, расы изменились, изменилась даже самая сущность человеческого организма, а этот прежде незначительный город уцелел и сделался лучшим рассадником современной цивилизации!.. Париж… Лондон… Петербург… Берлин… Рим — эти имена звучат теперь так же странно, как в мое время звучали имена Вавилона, Фив или Ниневии, от которых сохранилось одно только воспоминание… От всей нашей славы не осталось ничего!! Ничего! Вот результат нашей былой цивилизации!
