— Как?! Разве у вас нет определенных жилищ, где бы вы обитали постоянно, где бы воспитывались ваши дети и где бы жили ваши слуги?
— И да, и нет. Иначе говоря, у нас дома составляют общественную собственность. Каждый выбирает себе то или другое помещение, живет в нем более или менее продолжительное время, затем в один прекрасный день покидает свое жилище, или в силу необходимости, или просто по прихоти. Выстроенные из массивного фарфора, наши дома крайне прочны и могут служить целому ряду поколений. Если число их оказывается недостаточным, то Мао-Чин строят новые.
— Это напоминает меблированные отели американцев моего времени, — заметил Синтез. — Ну, а как живут Мао-Чин?
— Мао-Чин прикреплены к известному жилищу и окружающему последнее участку земли. Каждую минуту в продолжении всей своей жизни, они должны быть готовы услуживать господам, кто бы последние ни были, и заботиться об удовлетворении нужд, как наших, так и своих… Таким образом, если кто-нибудь из нас переселяется, то на новом месте он находит и дом, и слуг, и все необходимое для жизни.
— При такой системе вы должны очень мало жить семейной жизнью. Есть ли у вас даже время заниматься воспитанием ваших детей?
При этом вопросе взрыв хохота вырвался у спутников Синтеза. Та-Лао-Йе поспешил прекратить этот прилив веселости.
— Простите наш смех, — сказал он, обращаясь к Синтезу, — мы вовсе не хотели оскорбить вас, но нам странно слышать предположение, что мы, «мозговые» люди, сами воспитываем своих детей.
— Как же иначе? — с удивлением воскликнул Синтез.
— Очень просто, наших детей сначала воспитывают женщины Мао-Чин; они дают им необходимую пищу, заботятся, ухаживают за ними, пока малютки не начнут лепетать первые слова и не начнут делать первых шагов по земле, — подобно Мао-Чин, — и в воздухе, — подобно своим родителям.
— Это мне кажется вполне разумным. Что же делают с вашими детьми потом?
— Потом их воспитывают, опять таки сообща, в особых заведениях, под руководством опытных воспитателей.
— И, наверное, эти воспитатели уже не принадлежат к расе Мао-Чин?
— Нет, ими могут быть только представители нашей расы — «мозговые» люди.
— Извините, Та-Лао-Йе, я здесь остановлю вас. Вы сейчас говорили мне о полном равенстве, которое будто бы существует между всеми вами, представителями совершенной расы… Вы говорили, что свободная воля каждого служит единственным правилом вашей жизни… Но скажите теперь, как же согласить с этой совершенной свободой рабское подчинение правилам, вытекающее из указанных вами педагогических занятий?
