Охранник в широкополой соломенной шляпе поставил тарелку на пол, жестом объяснив, что еда предназначается им. Отойдя в сторонку, он молча остановился, позвякивая связкой ключей. Беник, бросив взгляд на его коренастую фигуру, покачал головой и с видом человека, принявшего решение, сказал:
— Послушай, любезный! Я матрос, более того — бретонец. А знаешь ли ты, без чего бретонский матрос не может обойтись? Без табака. Сделай милость, дай мне хоть щепоточку. Тебе никакого убытка, а для меня — большое удовольствие.
Не сказав ни слова, охранник вытащил из кармана охапку сигар и протянул их боцману.
— Ты добрый малый, — обрадовался Беник. — Это очень любезно с твоей стороны. Кстати, ты понимаешь по-французски?
— Да! — наконец произнес молчун глухим голосом.
— Чудесно! По крайней мере, можно поболтать. А это случаем не ты ли подслушивал наш разговор?
На сей раз охранник лишь согласно кивнул.
— А кто предупредил, чтоб мы не тараторили?
— Я!
— Ты так хорошо говоришь! Можно подумать, что жил во Франции или с французами.
— А какое вам до этого дело?
— Как это какое дело! А если ты родом из Франции?
— Почему бы и нет?
— В таком случае, хоть я и не одобряю твоего занятия, все же счастлив встретить соотечественника. Мое имя Беник, Беник из Роскофа. Я бы сказал, что у тебя бретонский акцент…
— Бретонский, — подтвердил незнакомец, почему-то очень смущенный. Потом вдруг поднял голову, взглянул на боцмана и вовсе растерялся, заметив слезы в его серых, суровых глазах.
— Мы напугали тебя своими разговорами? Но у нас и в мыслях не было вредить тебе.
— Ну что вы, напротив. — Смущение так не вязалось с грубоватой внешностью тюремщика. — Вы нисколько меня не задели.
— В таком случае объяснись!
— Что вы имеете в виду?
— Да как что?! Надеюсь, ты не убивал отца с матерью? Остальное — мелкие грешки. Ты поделился со мной табаком, а это немало. Кроме того, сразу видно, что ты патриот: разговор о родине тебя явно растрогал.
Последнюю фразу Беник намеренно произнес с бретонским акцентом.
— Довольно! Прошу тебя! — вскричал охранник.
— Вот-вот, я не ошибся, — произнес боцман. — Бретонец и вдруг охранник… Две вещи несовместные.
— О, Беник! Если бы ты только знал…
— Меня ты знаешь. Теперь назови свое имя.
— Кервен!
— Ты лжешь!.. Быть не может! Кервен — мой матрос с «Дорады». Ты, пожалуй, чем-то похож на него, только старше. Боже! Боже правый!
С этими словами боцман бросился к охраннику, стащил с него шляпу, заглянул в глаза и воскликнул:
