С тех пор он всегда принимал пару таблеток, перед тем как сесть в самолет. И старался побольше внимания уделять облакам, неизменно равнодушным и принимавшим порой такие фантастические формы, что казалось, будто переселился в одну из детских сказок, иногда «извлекаемых» из памяти навсегда ушедших жертв.
— Уважаемые пассажиры, экипаж приветствует вас на борту нашего самолета, совершающего рейс…
Алексей Иванович прикрыл глаза, вспоминая свой первый полет на челноке, доставивший его, пятнадцатилетнего, на спутник родной планеты. Никаких иллюминаторов не было и в помине. Их, подобно скоту, загнали в металлическую коробку с неудобными сиденьями, доставленную на территорию школы. Восемь часов спустя летающую тюрьму открыли, и только пониженная гравитация подсказала, что они прибыли на место. Смирнов невольно ругнулся сквозь зубы. Жаль, конечно, что не удалось «забрать» с собой хотя бы одного нормального из того мира. Но, те не были глупцами и отгораживались от их племени ими же самими, предварительно оболваненными всеми этими сказочками про высокую мораль и дурацкие нравственные ценности. Почувствовав, что начинает злиться, он проглотил несколько капсул сильнодействующего снотворного и, закрыв глаза, начал считать про себя барашков. Вернее, овечек, длинноногих, блондинистых и непременно с голубыми глазами.
Самолет, миновав прибрежную зону, заходил на посадку. Прибывали они в столицу греко-турецкого государства Никосию. До Кирении, расположенной на северном побережье острова, необходимо было добираться на машине, которую Алексей Иванович взял напрокат прямо в аэропорту.
Петляя по горной дороге, пересекающей хребет, давший название городу, россиянин любовался оливковыми плантациями у подножия гор. Он не знал ни одного из двух государственных языков, но справедливо считал, что это не составит ему проблем. Судя по сумме, переведенной покойным банкиром на этот и так не бедствующий остров, с него должны сдувать пылинки, обхаживая подобно богатому дядюшке перед составлением завещания.
Трехэтажный город с плоскими крышами не произвел на него впечатления. Но, Алексей Иванович приехал сюда не за приятными впечатлениями и, не особо глазея по сторонам, стал искать нужный адрес.
В конце концов ему надоело бестолковое метание и галдящие на незнакомом языке смуглые люди, в которых он не мог распознать ни греков, ни турок. И Алексей Иванович, оставив машину и зайдя в ближайший ресторан, сел за столик и составил компанию одинокому пожилому человеку. Он заказал чашечку кофе, расплатился и стал неторопливо прихлебывать горячий напиток, выжидая удобный момент. Убеленный сединами киприот расстался с жизнью, понадобившейся заезжему монстру только для того, чтобы узнать дорогу и провести десятиминутные переговоры.
